Этот несносный Лука - [13]

Слова прозвучали резко и невежливо, но вряд ли он понимал это. Ребекка подумала, что светский лоск Луки Монтезе был только внешним.

— Я продала поместье и путешествовала. Потом вернулась домой, перевела одну итальянскую книгу. Так я встретила Сола. Он был издателем.

— Почему ты развелась с ним?

— Это было обоюдное решение, — помедлив, сказала она. — Мы не были счастливы.

Они прогулялись по дорожке и снова вышли к дому — Может, нам стоит зайти внутрь? — предложила Ребекка.

— Сначала я хочу что-то сказать тебе.

— Да?

Лука с трудом выговорил:

— Я хочу увидеть тебя снова. Наедине.

— Нет, Лука, — быстро бросила она. — Нет никакого смысла.

— Конечно, есть. Я хочу поговорить с тобой.

Все случилось слишком неожиданно. У нас даже не было возможности попрощаться друг с другом.

Мы прожили годы, не зная друг о друге ничего. Я многое хочу объяснить, я имею право сделать это.

— Не говори со мной так, — оскорбление сказала она.

— Как? — Он был искренне озадачен.

— Предъявляя требования, говоря, что ты имеешь права. Ты не со своими подчиненными разговариваешь.

— Я только хочу, чтобы ты поняла.

— Лука, если речь идет о деньгах, ты не должен объяснять ничего. Я уверена, что они пошли тебе на пользу, в конечном счете я могу поздравить тебя. Ты использовал их очень разумно.

На его лице выразилось удивление.

— Твой отец рассказал тебе о деньгах? Я озадачен.

— Конечно, он рассказал. — Ребекка чувствовала острую боль оттого, что он говорил об этом так небрежно.

— И это все? Мой Бог, Бекки, ты больше ничего не хочешь спросить у меня после стольких лет?

— У девочки, которой я была тогда, были вопросы, а мальчик, которым ты был, возможно, ответил бы на них.

— Он пытался. Он всегда пытался делать все, чтобы ты была счастлива. Ты забыла это?

Она не забыла, но запрятала это в самый дальний уголок сознания.

— Нет, — сказала она наконец. — Я не забыла. Но теперь слишком поздно. Мы уже не те. Мы встретились через пятнадцать лет. Пятнадцать лет прошло с того дня, когда мой отец помешал нам пожениться. И я на самом деле довольна, что ты добился успеха в жизни…

Он уставился на нее.

— Что ты сказала?

— Я довольна, что ты добился успеха…

— Нет, перед этим, о нашей последней встрече.

— За день до нашей свадьбы?

— Ты не помнишь?.. — Он запнулся. — Неважно, это не удивительно. Важнее то, что мы снова увидели друг друга. Мы не закончили наши дела, пришло время заняться ими.

Ребекка задрожала. Ей хотелось, чтобы этот человек, напоминавший ей прежнего Луку, но не имевший ничего общего с ним, исчез. Лука был чутким и нежным. А этот незнакомец отдавал приказы, даже когда пытался просто разговаривать. Если Лука превратился в такого человека, то она бы хотела никогда не знать его.

— Я сожалею. — Ребекка пыталась говорить спокойно. — Но я не вижу смысла в таких встречах.

— Зато я вижу, — отрезал он.

Она глубоко вздохнула, пытаясь контролировать себя.

— К сожалению, должны хотеть обе стороны, а я не…

— Они будут недовольны, если ты пренебрежительно отнесешься ко мне. — Он кивнул головой в сторону дома.

— Они могут вести переговоры без моей помощи, — решительно парировала она и пошла прочь.

— Ты собираешься выйти замуж за Джордана Денверса? — сказал он ей вслед.

Ребекка обернулась и спросила угрожающим тоном:

— Что ты сказал?

— Я хочу знать.

— Но я не хочу отвечать тебе, — решительно отрезала она. — Спокойной ночи, синьор Монтезе.

Она надеялась, что ей удастся пройти в оранжерею, не привлекая всеобщего внимания, ведь она возвращалась одна. Но Лука догнал ее у входа и вошел вслед за ней так, что все поняли, что они вернулись вместе. К счастью, он не делал попыток заговорить с нею снова на протяжении оставшейся части вечера.

.Но когда они прощались, Лука задержал ее руку в своей немного дольше и мягко произнес:

— До встречи.

— Никогда, — стремительно ответила она.

Лука ничего не сказал, выпустил ее руку и отвернулся.

По пути домой Денвере завел о нем разговор:

— Ты все правильно сделала, любимая. Монтезе оценил тебя довольно высоко.

— Мне жаль, что я не могу сказать о нем то же самое, — с наигранной скукой произнесла она. Он невозможный человек. Грубый, вульгарный, неприятный…

— О, конечно. Чего еще ты могла ожидать? Но он богат, и его состоянию нет равных.

— Я только надеюсь, что не увижу его больше.

— Боюсь, что придется. Очевидно, он собирается жить в «Аллингеме».

— Когда он сказал тебе об этом? — вскинулась Ребекка.

— Непосредственно перед тем, как мы уехали.

Именно поэтому я говорю, что ты проделала блестящую работу. И Стейн восхищается тобой. Он все намекает о моем «ценном приобретении».

Правильная реакция Ребекки на эти слова превратила бы их в предложение о замужестве, которое зрело уже давно. Ребекка же лишь глубоко вздохнула и сказала:

— Как любезно с его стороны, — и, зевнув, добавила:

— О, дорогой, я уже засыпаю, я так устала.

Проводи меня до двери, я просто с ног валюсь.

Денвере спокойно воспринял свою отставку, хотя при прощании был довольно холоден.

Найджел Хэйлаворт, управляющий гостиницей, был приветливым, но циничным человеком.

Ребекка успела хорошо узнать его, регулярно общаясь с ним по утрам, когда они занимались делами отеля.