Этот мир как сон - [8]

Еще через два дня мы въехали в первый мирный город. Он уже не был огорожен сплошной стеной, как форты — только со стороны саванны, а предместья с деревнями и хлебными полями вообще оставались открытыми. Располагался в излучине реки, вдоль которой шел тракт. От города на другой берег, куда продолжалась дорога, переброшен широкий деревянный мост — по нему могли разъехаться две повозки, даже такие крупные, как в нашем обозе. Старший решил задержаться на день в Ланкере, так назывался этот городок. Надо дать людям отдохнуть после самой трудной части пути, да и отойти от пережитого страха, снять гнетущее всех напряжение. Пока ехали к постоялому двору, с любопытством разглядывал улицы, дома, сравнивал с теми, что видел прежде в фортах. Да и к местным жителям присматривался, они заметно отличались от сурового народа военных поселений.

Город сравнительно чистый, нет смрада отходов и грязных стоков — по-видимому, с канализацией как-то здесь решили. Дома, деревянные, даже глинобитные на окраине, ближе к центру большей частью каменные, двух— и даже трехэтажные, улицы мощены также камнем. Людей на улицах в это вечернее время много — кто-то прогуливался неспешно, другие торопились куда-то. Наряды особыми красками не отличались, даже на женщинах. Их немало — молодых и старых, знатных дам в платьях побогаче и простолюдинок, одетых скромно, если не сказать — бедно. Они невольно привлекали мое внимание — в фортах редко кого из них видел. Иногда заглядывался на какую-нибудь красавицу, пока меня не одернул лейтенант — так здесь поступать нельзя, особенно с благородными дамами и девицами. Могут посчитать оскорблением — с не лучшими для меня последствиями со стороны властей или кавалеров.

Наш обоз остановился в большой гостинице из трех этажей — просторная харчевня на первом, на двух верхних — комнаты для постояльцев. По-видимому, пользовалась популярностью среди гостей города — почти все комнаты оказались заняты, да и в харчевне яблоку негде упасть. Место для ночлега нам нашлось, а ужин принесли прямо в комнату. Готовили здесь неплохо — смели подчистую, не оставив и крошки. Спали на таких же соломенных матрасах. Благо, что они выглядели посвежее, чем в постоялых дворах фортов, да и без блох или вшей — замучился выискивать и давить их, просыпаясь ночью от болезненного укуса. Следующий день провели в безделье — кто-то отсыпался, играл в нарды и карты, другие направились в город искать там развлечений. Маркос позвал меня пойти с ними, я согласился — все равно делать нечего, а со знающими местные порядки попутчиками будет интереснее.

Долго идти не пришлось — зашли в ближайший трактир. Особо есть не хотелось — после завтрака в харчевне прошло немного времени, но за компанию заказал то же, что и мои сопровождающие. Просидели здесь больше часа, выпили не один кувшин кислого вина — его варят местных виноделы из фруктов, похожих на сливу и айву. Пилось легко, почти не чувствовал крепости, но, когда собрались идти дальше, встал с трудом — ноги не держали. Да и в голове закружилось, пришлось опереться на стол, чтобы не упасть. Томас заметил мою слабость, не преминул подколоть:

— Серегей, да ты окосел! К шардону нужна привычка, выпить не одну бочку. А тебя развезло от пары кувшинов. Но ничего, на воздухе пройдет, пока прогуляешься с нами.

Первую сотню шагов Маркос с Томасом поддерживали меня с обоих шагов, потом почувствовал себя лучше, дальше шел сам. Винные пары все еще кружили мою голову, мир вокруг казался прекрасным и полным чудес, а попутчики — лучшими друзьями. Когда же они сказали, что идут в бордель и спросили — я с ними или нет? — без раздумья согласился. Когда мы ввалились в известное заведение — правда, красного фонаря над входом не заметил, — нас встретили в буквальном смысле с распростертыми объятиями. Девицы повели, даже потащили нас по коридору в свои комнаты. Я не сопротивлялся, да и ухватившаяся за меня девушка показалась вполне пригожей. От прикосновения упругого тела, идущего от него душистого запаха у меня самого загорелось томление, желание овладеть женской плотью подавило другие мысли.

Набросился на девушку, едва она закрыла дверь и повернулась ко мне. Поднял на руки и понес к просторной лежанке у стены, накрытой какой-то тканью. Торопясь, чуть ли не рвя завязки и пуговицы, снял с нее платье и нижнюю рубашку, сам разделся, а потом без всяких прелюдий вонзился в горячее лоно. В охватившем меня безумии раз за разом покрывал девушку любовным штормом, почти без перерыва между шквалами страсти. После, когда снял первое напряжение мужского естества и ко мне вернулось здравомыслие, поразился самому себе. Никогда прежде в близости с девушками я не терял голову, а сейчас как будто ее снесло, потерял рассудок. Забыл об опасности заражения какой-нибудь дрянью от жрицы продажной любви, даже мысли о том не было. Да и такой страсти не ожидал от себя, мне обычно хватало одного или второго раза.

Единственно, что могло объяснить такую перемену во мне — колдовство вигов и последовавший перенос в этот мир. Даже задумался на минуту, гадая, что еще можно ожидать от них, к добру ли оно мне или во зло, как сейчас. Отвлекся от этих мыслей, когда подо мной зашевелилась девушка, лежавшая до того пластом — наверное, я ее довел до изнеможения. Только сейчас присмотрелся к ней внимательнее и отчасти разочаровался. Той привлекательности, что казалась мне вначале, сейчас не нашел, да и выглядела не столь юной. Сетка морщин вокруг глаз и в уголках губ выдавала возраст. Тело тоже оказалось не столь свежим и упругим, хотя еще не потеряло былой формы — довольно высокая грудь, широкие бедра, полные ноги. От вида женских прелестей вновь пробудилось вожделение, в очередной раз отдался волне страсти