Это – серьезно! - [20]

Офицер изучил паспорт Гирланда, затем передал его американцу.

– С какой целью месье едет в Сенегал? – спросил таможенник.

– По делу, – коротко ответил Гирланд.

– А конкретней?

Гирланд расстегнул молнию папки и вынул фирменное предписание и деловое письмо. Оба, и офицер, и американец, внимательно изучили все документы, затем американец записал в свой блокнот адрес корпорации. Марк прошел в узкий тамбур, где таможенники проверяли багаж. Бросив взгляд назад, он заметил появившуюся в конце очереди мадам Фечер. В одной руке она держала большой чемодан, а в другой портфель, который Гирланд принес ей в отель. Ненормальная! Неужели она надеется пронести через таможню такую сумму?!

Когда она уже подходила к стойке, где проверяли паспорта, три человека окружили ее и отрезали от очереди. Фечер начала протестовать. Пассажиры с любопытством наблюдали за разыгрывающейся сценой. Те трое повели ее в полицейский участок.

Никто не обратил внимания на Шварца, безучастно сидевшего на скамейке поодаль. Правая рука его была в кармане, с тонких губ свисала сигарета. Накануне Радниц проинструктировал его:

– Если эту женщину задержат в аэропорту, она не должна заговорить. Сделай, что можно…

Мадам Фечер приближалась к скамейке, окруженная тремя полицейскими. Один из американцев замыкал шествие, инспектор французской полиции и другой американец шли сбоку от нее. Палец Шварца лег на спусковой крючок револьвера, спрятанного в кармане. Глушитель и рев реактивных моторов, безусловно, заглушат звук выстрела. Он придал револьверу нужное направление, развернув его в кармане. Стрелять было трудно, но Шварц не был новичком в таких делах. Он нажал на спуск и почувствовал легкую отдачу в руку.

Послышался мягкий хлопок, и мадам Фечер покачнулась вперед.

Француз попытался поддержать ее.

Шварц спокойно вынул руку из кармана и раскрыл газету, лежавшую у него на коленях.

Сенегалка упала на землю, ее окружили пассажиры и полицейские. Гирланд видел все это сквозь стеклянную перегородку. К нему подошел таможенник и попросил раскрыть чемодан. Пока чиновник рылся в его вещах, Гирланд еще раз обернулся и вдруг заметил Шварца, стоявшего теперь в толпе. Теперь он все понял: Шварц выполнил приказ Радница.

Взяв чемодан, Гирланд пошел к месту посадки, где человек тридцать уже ожидали самолета.

Тем временем полицейские отнесли тело мадам Фечер в участок и захлопнули дверь перед напиравшей толпой. Один из американцев позвонил капитану О'Халлагену, другой осматривал тело.

– Убийца где-то здесь, – сказал он французскому инспектору, – возьмите людей и тщательно обыщите вокзал.

Но он и сам понимал, что его приказ не имеет смысла.

Джон Дорн уже собирался лечь спать, когда в дверь позвонили. Он посмотрел на часы – было около двенадцати.

– Входите, капитан, – сказал он, отпирая дверь. По мрачному лицу капитана сразу было видно, что вести плохие.

– Ту женщину из Сенегала убили… Как раз в тот момент, когда мы ее задержали.

Дорн недоуменно смотрел на капитана. Глаза того запали, лицо осунулось.

– Кто же ее убил?

– Не знаю… Мы задержали ее, когда она проходила через полицейский пост. Двое наших и инспектор Депорье подошли к ней и предложили пройти с ними. Она была испугана, но все-таки пошла, а потом вдруг упала, и все подумали, что у нее обморок. Ее принесли в участок и тогда обнаружили, что она убита. Оружие было с глушителем, да еще шум реактивного двигателя… Убийцу никто не видел.

Дорн потер виски. О'Халлаген раскрыл портфель, который принес с собой.

– Вот… Здесь семь тысяч долларов и паспорт на имя Розы Арбо. Мы послали запрос в полицию Дакара.

Дорн взглянул на содержимое портфеля.

– А Гирланд?..

– Он не летел этим рейсом, мы проверили всех. Будем наблюдать за аэропортом. Кроме того, оповещены все порты, из которых корабли идут в Дакар.

Теперь Дорн был твердо убежден, что Гирланда постигла участь Росленда.

– Да, капитан, – сказал он, – не везет нам… Ладно, на сегодня хватит. Ну, а как тот, с бородкой? Это, кажется, наша единственная надежда?

– Пока никаких признаков. Мы не прекращаем наблюдение за отелем.

Когда О'Халлаген ушел, Дорн некоторое время напряженно размышлял. Сейчас он был благодарен Джанин за то, что она отправилась в Дакар. Надо послать ей закодированную телеграмму с сообщением о гибели этой женщины… Итак, второй акт драмы переносится в Сенегал. А что, если послать на помощь Джанин Джека Кермана? Он толковый парень, и надо было сразу поручить ему дело мадам Фечер…

Через минуту он уже разговаривал с Керманом.

Спустя двадцать минут Керман сидел в кресле, где еще совсем недавно восседал О'Халлаген, и внимательно слушал шефа.

У Кермана, невысокого, жилистого мужчины лет тридцати пяти, были живые, хитроватые глаза и чуть насмешливая улыбка. Керман был совладельцем гаража, и у него почти всегда находилось время для работы на Дорна.

Дорн рассказал ему все, не скрывая деталей.

– Откровенно говоря, Керман, мне следовало сразу подать Уорли рапорт. Очевидно, у этой женщины была ценная информация, за которой охотится сам Радниц. Вы знаете, как я отношусь к Радницу… А Уорли… он сам по себе, а я сам по себе. Поэтому я медлил. Теперь, когда я уверен, что в этом деле заинтересован Радниц, мне тем более не следует информировать Уорли. Мне бы очень хотелось посадить Радница в лужу. Вы понимаете меня, Керман?