Это очень забавная история - [24]

– С девушками? Нет, Крэйг, я имею в виду психотерапевта. Тебе следует посещать психолога.

– А вы тогда кто?

– Я – психофармаколог. Отвечаю за подбор лекарств. Я выпишу тебе направление к психотерапевту.

Вот облом.

– Ладно.

– Давай-ка выберем кого-нибудь.

Он открыл что-то вроде адресной книги и начал зачитывать мне имена и адреса, как будто для меня они чем-то отличались друг от друга: доктор Абрамс в Бруклине, доктор Филдстоун на Манхэттене, доктор Бок на Манхэттене… Мне понравилось, как звучит «доктор Бок», к нему меня и записали – хотя я до него так и не дошел, потому что надо было делать задание по истории. Мне было так стыдно, что я не позвонил и не отменил визит, что больше к этому доктору Боку я не записывался. Позже, когда я снова пришел к доктору Барни, мы выбрали мне другого психотерапевта, потом еще одного и еще. Были среди них и та маленькая старушка, которая интересовалась, подвергался ли я сексуальному насилию, и одна красивая рыжеволосая дама, которая спрашивала, почему у меня так много проблем с женщинами, был также мужчина с закрученными вверх усами, предлагавший попробовать гипноз. Я вроде как на свидания ходил, с той разницей, что ни с кем не целовался, да еще и с парнями встречался, как бисексуал.

– Я хотел бы беседовать с вами, – сказал я доктору Барни.

– Ко мне ты будешь приходить раз в месяц, и я буду оценивать, как действует лекарство.

– А терапией вы не занимаетесь?

– Крэйг, другие доктора – отличные специалисты. Они тебе помогут.

Доктор Барни встал – ростом он был метра полтора – и пожал мне руку своей мягкой, мясистой ладонью. Затем вручил рецепт на «Золофт» и велел принимать его не откладывая, что я и сделал, даже до того, как спустился в метро и поехал домой.

Тринадцать

«Золофт» подействовал быстрее, чем через несколько недель, – буквально в первый же день, как я его принял. Не знаю, как это зелье сработало, но я вдруг почувствовал, что у меня все хорошо: черт, я – всего лишь пацан, который был загружен делами под завязку, хлебнул дерьма, но и научился кое-чему. Таблетки должны были вернуть мне прежнего меня: работоспособного, ловкого парня, готового взяться за любое дело. Я снова начну заговаривать с девчонками, скажу, что был не в себе, что проблем хватало, но я справился, а они посчитают меня крутым и захотят, чтобы я им позвонил.

Скорее всего, это был эффект плацебо, но зато какой! Если так сработал всего лишь эффект плацебо, то им и нужно лечить депрессию. Может, они так и делают, а «Золофт» – это крахмал. Мой мозг сказал: «Я вернулся», – и я понял, что все позади.

Так я впервые узнал, что такое Ложный Сдвиг.

Та еще подлянка: ты без проблем пишешь контрольную, можешь рассмешить девчонку, а после общения в сети у тебя прямо закипает внизу живота, и ты скорее бежишь в ванную. Думаешь: «Ну все, проблема решена». И от этого еще хуже, потому что наутро все возвращается с новой силой, и ты понимаешь, кто тут главный.

– У меня все супер! – сказал я маме, войдя в дом.

– Что сказал доктор?

– Прописал мне «Золофт». – Я показал флакончик с лекарством.

– Да? У меня на работе многие его принимают.

– И оно действует!

– Успокойся, милый. Так быстро подействовать оно не может.

«Золофт» я принимал каждый день. Иногда просыпался по утрам, вставал с кровати и шел чистить зубы, как все нормальные люди; в другие дни просыпался, лежал, пялился в потолок и никак не мог выдумать, за каким таким чертом мне выбираться из кровати и идти чистить зубы, как все нормальные люди. Но все равно принимал я его исправно. И больше одной никогда не пил, не такое это было лекарство. Ты пьешь его – и ничего не чувствуешь, но после месяца приема (как и ожидалось) лекарство стало чем-то вроде спасательного круга, который держал меня на плаву в самые хреновые моменты. Как только начиналось Зацикливание, в моей голове загоралась кнопка хороших мыслей, я мог ее нажать и начать думать о семье, сестре, друзьях, онлайн-общении, любимых учителях – это были Якоря.

Я даже стал больше общаться с Сарой. Она такая смышленая, уж точно поумнее, чем я. С такой проблемой, как у меня, она справилась бы в два счета, без всяких там докторов. А вот с математикой у нее не складывалось: задачки для четвероклассников ставили ее в тупик, и я помогал ей с домашкой. Пока она пыхтела над заданиями, я машинально черкал на полях решетки или спиральки. Карты я больше не рисовал.

– Как круто, Крэйг, – хвалила она мои каракули.

– Спасибо.

– Почему ты больше не рисуешь?

– Нет времени.

– Что за бред. Всегда можно найти время.

– Ага, конечно.

– Так и есть. Распределение времени – параметр, зависящий от человека.

– Правда, что ли? Кто тебе это сказал?

– Я сама додумалась.

– Я не согласен. Мы все зависим от времени, это оно управляет нами.

– Я распоряжаюсь временем как хочу – значит, я им управляю.

– Из тебя вышел бы хороший философ, Сара.

– Ну вот еще! Что это? Какой-то дизайн комнаты?

Я снова начал есть: кофейный йогурт шел первым, потом – рогалики и цыпленок. А вот со сном было не очень: два шага вперед, шаг назад. (Это вообще золотое правило психологии: мозгоправы говорят, что буквально все в жизни подчинено принципу «два шага вперед, шаг назад». Даже если вы, скажем, напьетесь растворителя и сиганете с крыши, мозгоправы скажут, что это просто шаг назад.) В какие-то ночи я не мог заснуть, а потом спал две ночи подряд как младенец. Мне даже сны снились: в них я летал, мне снилась Ниа, как я встретил ее в автобусе, мы разговаривали несколько остановок, я смотрел на нее. (Жаль, что не занимались сексом.) Еще снилось, как я прыгаю с моста и приземляюсь на гигантский пушистый игральный кубик, скачу через Гудзон от Манхэттена к Нью-Джерси, смеюсь и оглядываюсь – на какие номера я приземлился.