Это не наша война - [45]

В это время Худук аккуратно прикрыл себя и друзей, и самоуверенный молодой урукский шаман, увлечённый схваткой, не обратил внимания на нечто скользнувшее по краю сознания (трактовка Листочка, весьма, возможно, приближённая к правде). Гоблин сосредоточился на сокрытии собственного дара, защите Рохли, выполнявшего роль телохранителя, Листочка, необходимого ему зрячим и здоровым — для последующей нейтрализации колдуна и чуть позже поддержании капитана гвардейцев в сопротивлении магическому воздействию — израненный маркиз уже еле стоял на ногах. Удерживал ещё гнома, пока хватало сил — всё время приходилось следить за перемещениями и действиями алой пульсирующей, яркой точки урукского магического дара. Ройчи не нуждался в подобной защите — на шее у него висел столь мощный охранительный амулет от любых видов магии, подаренный когда-то по его словам… самим драконом Драунир. Ни подтвердить, ни опровергнуть пока эти слова никто не смог.

Отпущенного времени хватило друзьям расправиться с беспечными и уже мародёрствующими тёмными, ответственными за нападение на хвост королевского отряда. А потом началось самое опасное: эльфу необходимо было приблизиться на дистанцию стопроцентного поражения вражеского шамана. Тонкость в том, что на небольшом расстоянии колдун мог легко почувствовать агрессивное внимание и отвести смертоносное острие в сторону.

На счастье для странной компании (хотя, пожалуй, не стоит употреблять подобное слово, скорее — случай), подшаман решил поразвлечься, поплескаться в собственной силе и не заметил подкравшегося Листочка, хотя чувствительность у уруков — звериная, а у наделённых даром — ещё лучше. Вот тогда и был принят так называемый отвлекающий маневр, когда троица друзей неоднозначными жестами пригласила разогретых и самоуверенных тёмных обсудить вопрос: у кого длиннее… жизнь. Всё шло хорошо, пока Листочек не выстрелил в щуплого урука, находившегося рядом с огромным сородичем, казавшимся по сравнению с ним ребёнком.

Эльф никоим образом не мог подумать, что в паре тёмных, застывших невдалеке от схватки немыми наблюдателями, именно верзила и был пресловутым шаманом, а щуплый — акнак — военный предводитель отряда, номинальный командир, на деле подчиняющийся владеющему даром. В самый последний момент акнак что-то почувствовал, и уже на попытке обернуться стрела пронзила его, едва не задев сердце. Не помогли ни кованые доспехи, ни лёгкая защита, поставленная шаманом. Разъярённый верзила махнул огнём в сторону невидимого стрелка и вдруг будто прозрел, увидев соперника — маленького гоблина с мерно пляшущей искоркой дара. Гнев его был неимоверен, сила — велика, но Худук не зря пестовал своё умение и оттачивал мастерство владения боевой магией в многочисленных схватках, начиная с детства, времён бродяжничанья, заканчивая этой компанией, которой понятие покой абсолютно чуждо. Тем более защита — это не нападение, сил она потребляет меньше, тут важно чёткое понимание ситуации и природы воздействия, и виртуозным владением его нейтрализации. Да и продержаться ему надо было чуть-чуть, пока… Голова шамана лопнула, словно спелый арбуз — эльф моментально воспользовался тем, что тот отвлёкся, и загнал стрелу в затылок. Вот собственно и всё. После этого, потеряв вождей, оставшиеся уруки уже не оказывали должного сопротивления, постарались только увезти раненного акнака…

Глава 9

На природе то искусством

точно обзывается!

Эльф брезгливо морщит носик —

пальцем подтирается.

(из частушек человека)

Дорога слилась в бесконечное передвижение ног, чередование деревьев, узких тропок и более широких деревенских дорог — всё равно без комфорта в две тележные колеи. Солнце неторопливо следовало вверх, и, чувствовалось, что тоже устало. На разговоры не хватало сил. Менялись местами пешие, тележные и конные — после того, как Улфео чуть не свалился на землю от переутомления. Лесные сумерки густели — дело шло к вечеру.

Эльф неторопливо шёл вперёд. Гоблин в обычное время уже давно бы выразил недовольство, но сейчас помалкивал и продолжал к чему-то прислушиваться, всё больше хмурясь. Глядя на это, каждый мог сделать правильный вывод. Но опасность нарваться на ядовитую отповедь сдерживала многих. Плюс вероятность недобрых вестей.

У Ройчи подобных преград по поводу выяснения интересующей его информации не было. Опасаться дурного нрава Худука ему было бы смешно, поэтому именно он задал тревоживший всех последние часы вопрос.

— Худ, что у тебя с рожей?

— Что не так? — странно, но гоблин не собирался вступать в дискуссию, а отсутствие «дракона» ещё более насторожило человека.

— Худ, — терпеливо продолжил человек, — великий шаманистый гоблин, перестань жрать лимоны — цитрусовые в таких количествах негативно влияют на желудок и окружающих…

— Папа твой дракон, — вяло огрызнулся тот.

— Худ, будь паинькой, забудь про стереотипы. Ты красивый, как эльф, крепкий, как гном, изворотливый будто человек…

— Ага, и умный, как тролль, — наконец-то на морщинистом, будто сжатый мех, лице мелькнуло подобие улыбки.

Очарование тут в противоположной стороне. Все делали вид, что заняты очень интересным занятием — разглядыванием листьев. Что не могло обмануть гоблина. Тем не менее, тот склонился к человеку.