Это и моя война - [14]

Сварог искал Басса и нашел в конце концов – израненного, обожженного, распятого на дверях «Приюта моряка» – единственного здания, оставленного нетронутым. Большие ржавые гвозди загнали в лодыжки и запястья по самые шляпки, кровь темными вертикальными полосами засохла на грязной двери, но Басс, казалось, еще жив. Ученый горьким опытом прошлой жизни, Сварог сначала внимательно осмотрел окрестные пепелища.

Нет, на засаду не похоже: нигде за руинами не раздавалось приглушенное дыхание, нигде из-за камней не вылезала человеческая тень. Будем надеяться, что здешние изверги не научились минировать пленных, и многие другие подлые хитрости земной второй половины двадцатого века им незнакомы. Моджахеды – те, например, любили привязывать ночью пленника где-нибудь поближе к блокпосту. И когда дозор обнаруживал беднягу в прибор ночного видения, то стрелял без раздумий, никак не подозревая, что пуля летит в своего… Один парнишка во взводе Сварога свихнулся после такого…

Нет, здесь все было чисто. Враг ушел, оставив распятого Басса умирать. Когда спешившийся Сварог остановился перед ним, немилосердно ругаясь про себя, веки Басса дрогнули, медленно приподнялись, стекленеющие глаза раскрылись, и Сварог напрягся, осознав, каких трудов Бассу стоило сфокусировать на нем осмысленный взгляд.

– Граф Гэйр… Где все…

– Не знаю, – почти крикнул Сварог. – Кто это сделал? Где…

– Быстрее уезжайте отсюда, – внятно выговорил Басс и уронил голову на грудь.

– Он умер, хозяин, – сказал Карах. – Он правильно говорил, нужно побыстрее отсюда уезжать. Здесь был кто-то непонятный, страшный, я таких не встречал…

Если капитан Зо все же имел основания отделаться от Сварога, то Басса, своего старого друга, он не бросил бы ни за что. А это могло означать только одно: не вышел хитрый капитан из Ямурлака, сложил бедовую голову не на море, а на суше. И у Сварога на память о крутом флибустьере остался только перстень-пароль, дающий ему право приказывать матросам «Божьего любимчика», оставшимся на борту дожидаться возвращения экспедиции.

Он прикажет поднять паруса, он возьмет курс на Харлан… Нет, он будет ждать возвращения капитана Зо сколько возможно. И пропади пропадом эта армия мертвецов вместе с герцогиней…

Сварог прыгнул в седло, на ходу подхватил уцепившегося за полу плаща Караха и поскакал к реке. Причал тоже сожгли. Кое-где он обрушился в воду, но много обуглившихся свай торчало над мутными волнами, и в некоторых местах сохранился обгоревший настил. Отовсюду несло гарью, у берега колыхались черные головешки. А уардах в ста от берега торчали из воды, накренясь, верхушки трех мачт, и концы оборванного такелажа колыхались, протянувшись по течению…

Сердце у Сварога оборвалось. Сомнительно, чтобы в этом безлюдном месте за эти дни бросил якорь второй трехмачтовый корабль. Значит, все они на дне – веселые бесшабашные удальцы, спасшие его из Хелльстада, и Акбар, и загадочный помощник капитана, которого Сварог так и не увидел, и пузатый кок по кличке Мышиный Соус, сбежавший в море от какого-то графа из Вольных Майоров и на прощанье подавший хозяину к столу замаскированную в невероятно аппетитном соусе тушеную мышатину, каковую граф почти всю и слопал, пока не узрел наконец на дне блюда хвостики…

– Пусть вода вам, господа, будет пухом… – бездумно повторял он привязавшуюся строку из слышанной на корабле баллады, стоя на берегу, и позволял ветру трепать волосы. Высоко над ним было хмурое серое небо. В котором, где-то там, за облаками, плавали населенные праздными ларами дворцы и замки. Перед Сварогом плескались серые волны Итела, отражающие небо, у берега совершенно черные. Траурно-черные.

«Ладно, – подумал он, не отрывая взгляда от верхушек мачт над мутноватой водой. – Может, меня всего-навсего и требовалось крепко разозлить. Что ж, разозлили на свой хребет. Я еще долго намерен прожить на этой планете, но не хочу, чтобы рядом по-прежнему обитали виновники всех этих гнусностей. Плевать на неизвестные подробности. Ясно одно: капитан Зо и его ребята, Борн, Басс, Блай, жители Фиортена – все это были хорошие люди, и тот, кто их убил, должен получить сполна. Такие вот мотивы, не лучше иных, но и не хуже многих… Убедили. Теперь это и моя война».

– Карах, тебе не кажется, что я опасный спутник для долгого путешествия? – спросил он.

– Что делать, – сказал Карах. – Хозяев не выбирают, уж какой попался… Ты меня забрал, придется служить.

– Знаешь что? – Сварог повернул коня. – Вообще-то сейчас начинается самое интересное – мы в автономном плавании, наших ходов никак нельзя предугадать наперед, потому что мы сами их не знаем… – Он старательно изучал карту. – Правда, дорога отсюда всего одна. В пятнадцати лигах ниже по реке значится некий Рут, обозначенный как обитаемое место. Некуда нам ехать, кроме как в Рут. А если на дороге…

– Что-то есть в воздухе, хозяин, – прервал Карах.

Сварог глянул вверх, но ничего не увидел. Только редкие облачка и черное круглое пятнышко у горизонта – чей-то замок.

– Ты про него, что ли? – спросил он, показав туда.

– Нет. – Карах задрал к небесам озабоченную мордочку. – Это гораздо меньше, подвижнее… а теперь его нету…