Это было в Веморке - [32]

– Я видел фотографию на капитанском столе, – сказал Лотар и старпом, кивнув головой, продолжил:

– Через полчаса он поднимался в рубку, как будто ничего не случилось, но мы всё знали и догадывались.

Он задумался и в наступившей тишине Лотар спросил:

– Как его звали?

Старпом внимательно посмотрел и ответил:

– Поверь, капитан очень не любит чужих на борту, но к тебе отнесся очень хорошо. Сначала мы подумали о том, что благодаря тебе он попадет сюда. Но когда узнали, как тебя зовут, всё стало ясно. Ты очень напомнил ему сына, его тоже звали Лотар. Я не верю в чудеса, но для Филиппа тебя прислала судьба за все его мольбы, побывать здесь.

До Осло оставалось чуть около часа ходу, и всё это время Логдэ думал о том, что рассказал старпом. Лотар ошибался, считая, что Германия вошла в Норвегию практически без боя. Нигде, не в газетах, не по радио, он не слышал о потопленном тяжелом крейсере “Блюхер”. Было несколько сообщений об уничтоженных кораблях Британии, а здесь, оказывается, всё происходило не так просто. Норвежцы давали отпор, хотя на данный момент всё было более чем спокойно. Никаких признаков войны, разве что разрушенная крепость на острове, которая уже вошла в историю.

Тысячи островов, как казалось Лотару здесь, на подходе к порту Осло, просто выглядывали посмотреть на них, прячась друг за другом. Капитан Филипп очень внимательно следил за движением катеров, лодок и яхт, аккуратно ведя “Жеребца” к причалу. Они пришвартовались в бухте Пипервика, а Лотар, взяв чемодан, уже собрался попрощаться и выйти на причал как его остановил старый морской волк.

– Не спеши, тебя должны встретить, а катер покинешь, когда за тобой придут, – командным, но в тоже время, по-отцовски заботливым голосом сказал капитан.

Логдэ и так не хотелось покидать судно и стоять одному на причале. Сейчас его окружали люди, которые говорили на родном немецком языке, а скоро всё изменится. Абсолютно всё.

По причалу твердой походкой в сторону “Жеребца” направлялся мужчина в штатском и, поравнявшись с катером, он посмотрел на номер, а затем перевел взгляд на Филиппа.

– Я встречаю Лотара Логдэ, – уверенно сказал он.

Услышав своё имя и фамилию, Лотар развернулся, прекратив рассматривать гавань, взял свои вещи и подошел к мостику. Капитан Филипп пожал ему руку и с предупреждением проговорил:

– Следи за собой и береги себя, сынок. Эта земля не любит чужаков. Будь осторожен. Только удачи.

Он обнял Лотара, а тот в ответ поблагодарил его, пожелав семь футов под килем и попутного ветра.

Несмотря на конец мая и вполне солнечный день, погоду в Осло трудно было назвать теплой, поэтому свитер, подаренный Лотару матерью на день рождения, сейчас был в самый раз. Представитель Йозефа Тербовена оказался норвежцем неплохо говорящим на немецком, поскольку несколько раз был в Германии, где проходил обучение и стажировку от партии “Национальное единение” Квислинга, поддерживающих национал-социалистов, но не имеющая никакого веса у себя на родине. Покинув причал, они направились пешком в здание Парламента, которое находилось недалеко от порта. Это было большое красивое сооружение, которое объединило в себе несколько архитектурных стилей, впоследствии названные как эклектизм.

За это путешествие Лотар впервые почувствовал, что смертельно голоден и спросил, где он может перекусить. Норвежец улыбнулся и ответил:

– Герр Логдэ, вы ошибаетесь, считая нас негостеприимными. Мы уже обо всём позаботились. Потерпите, пожалуйста, пятнадцать минут. Обед уже ждет вас.

По количеству охраны здания сразу ощущалось, кто здесь “прописался”. Помощник рейхскомиссара Норвегии провел его в столовую парламента и, усадив за стол, подал знак на кухню. На первое, как узнал Лотар позже, был сливочный форелевый суп. Настолько сочный и душистый, что он просто уничтожил его, но само больше поразило одно – никакого вкуса рыбы. Горячим блюдом был лосось (ну куда же в Норвегии без него) в соусе, вкус которого Логдэ так и не определил. Представитель Йозефа Тербовена выглядел очень довольным, наблюдая, с каким аппетитом этот загадочный немецкий гость пополнял запасы калорий в своем организме.

Проведя Лотара до кабинета, где уже стоял его чемодан, помощник показал расположение ванной и спальной комнаты. Затем рассказал, что рейхскомиссар приедет поздно вечером, поэтому они встретятся завтра в девять утра, а сейчас пусть отдыхает от долгого пути и, если надо, здесь есть отличная библиотека с книгами на немецком языке. Положив на стол номер внутреннего телефона в случае какой-либо нужды, он оставил Лотара одного. Кабинет впечатлял высотой потолков и размером окон, что Логдэ почувствовал себя гномом, вошедший в хоромы великана. Интересно, кто и какие вопросы решал в этом кабинете? Для него это останется загадкой до конца жизни.

Он сел за небольшой письменный стол у окна и просто смотрел на улицу, где мимо, умиротворено и с железным спокойствием делали свою работу желтые открытые трамваи, перемещая людей из одного района столицы в другой. И никакой войны. Лотар ошибался, война была везде. Просто вместо привычных для неё звуков выстрелов, клацающих затворов, свистящих бомб, ударов сапог по брусчатке, громких команд, рёва ползучих и летающих железных машин, она молчала. Она ушла в подполье, где ты не видишь врага, который держит тебя на прицеле, не сводя глаз днём и ночью. Война не закончилась, она спряталась.