Это был ты - [30]

— Ты все? Я не тороплю тебя.

— Вообще, я уже закончила.

— Я тоже собираюсь в душ, если ты не против.

— Конечно, нет, — говорю я ему. Не уверена, почему бы мне быть против.

Открыв дверь шире, он проходит и бросает какую-то одежду на пол перед шкафом и вытягивает какое-то белье.

— Ты не против разделить комнату, или ты предпочла бы, чтобы я спал в гостиной?

— Эм...

Я закусываю губу, не желая говорить правду. Я не хочу делить с ним постель, это было бы слишком неловко, но я бы не хотела спать одна в этом странном доме.

Он, кажется, прочитал мои мысли, когда немного кивнул.

— В гостевой комнате есть раскладная кровать. Я предупреждал Джастис, на случай если ты передумаешь. Она внизу по коридору слева, укладывает детей.

— Спасибо, — пробормотала я, уходя.

Я слышу его крик позади меня:

— Я говорил тебе, перестань меня благодарить.

Продолжая покусывать нижнюю губу, мой рот расплывается в улыбке. Он должен перестать меня заставлять так чувствовать себя.

Глава 10

В комнате темно, только на полу свет от луны. Дедушкины часы внизу в коридоре бьют, подчеркивая пустоту внутри. С глубоким вздохом, я смотрю на звездное небо через гигантское окно. Когда я была ребенком, я любила смотреть вверх на луну, когда мой папа был в отъезде, я надеялась, что он смотрит в это же время на нее. Таким образом, у нас могла быть связь даже на расстоянии. Потом, когда он ушел, я смотрела на нее каждую ночь, надеясь, что он на луне, я часто слышала, как люди говорят об этом.

Когда я выросла, то поняла, что все это небылицы, и моя уверенность медленно умерла.

Я не чувствовала подобного комфорта, с тех пор как мне было десять, но будучи с Джероном, я чувствую что-то похожее. Я бы не хотела, чтобы он делал это, но я благодарна за то, что делает.

Он кашляет и потом прочищает горло. Повернув голову к раздвижной кровати, я вижу, что он тоже смотрит в окно.

— Я не понимаю, почему ты не спишь, — шепчу я громко.

Он сосредотачивается на мне, из-за лунного света из окна, я абсолютно уверена, что у него в глазах есть слезы. Прочистив ещё раз горло, он шепчет в ответ:

— Почему ты не спишь?

— Я не могу уснуть, — говорю ему наиболее очевидный ответ.

— Очевидно, — я слышу небольшой смешок в его голосе. Может он, в конце концов, не плачет. — Но почему?

Повернувшись назад к окну, я вижу, что луну начинает закрывать тяжелое, серое облако.

— Искала луну.

— Луну?

— Да, это... помогает.

— Помогает с чем?

— Я думала, мы не задаем всех этих вопросов, — говорю я ему, глядя на него еще раз. Сейчас он скорее смотрит вверх, чем в мою сторону. Сложно понять его выражение лица, находясь в самом темном углу комнаты.

— Почему ты проснулся? — спрашиваю я, когда он ничего не отвечает на мое последнее предложение.

Он немного ерзает на кровати, затем без ответа встает и идет в мою сторону. На нем свободные шорты, но вместе с тем он голый, это заставляет меня смотреть на него, особенно, когда лунный свет освещает его во всех нужных местах.

— Что ты делаешь? — быстро выдавливаю я, когда он сзади стаскивает с меня одеяло, в которое я была укутана.

Без слов, он забирается ко мне в постель, но не трогает меня. Тянет одеяло обратно, укрываясь им на своей стороне, и смотрит в окно еще раз, на этот раз улыбаясь. Я продолжаю смотреть на него, находясь в нескольких дюймах от его лица, загипнотизированная всем в Джероне Спилнере.

Через несколько секунд, его лицо поворачивается к моим глазам, и в этот раз я уверена, что это слезы.

— Расскажи мне свои тайны, — шепчу я.

Его губы медленно складываются в самую грустную улыбку, которую я когда-либо видела, полностью противоречившею самому себе.

— Ты не хочешь слышать их, Равин.

— Почему ты не даешь мне принять решение?

— Почему ты оставалась с Кайлером так долго?

— Не меняй тему.

— Я не делаю этого, — он пытается убедить меня. — Я хочу, чтобы ты ответила мне, в наименьшем количестве слов, которое только возможно, почему ты оставалась с ним так долго.

— Я... я не думаю, что я знаю.

Я не могу придумать этому вескую причину сейчас, когда я так далеко от него, но когда я была с ним, я могла придумать сотню оснований, почему я осталась. Это звучит так пафосно, что я не говорю этого Джерону. Он понимает многое, но я не думаю, что он поймет это.

Кроме того, он отвечает на это за меня.

— Тебе было страшно быть с ним, но ужаснее было уйти.

Его заявление настолько честное и смелое, что мне не нужно соглашаться, мы оба знаем, что так и есть. Он продолжает говорить, не сбиваясь с ритма.

— Моя тайна такая же, только наоборот.

— Тебе было страшно уйти, но страшнее было остаться?

— В точку.

Это не имеет для меня смысла. Я хочу, чтобы он рассказал мне.

Разочаровавшись, я переворачиваюсь, так что я больше не повернута к нему лицом. Через несколько минут, его руки сплетаются вокруг меня, держа меня как никогда мягко. Я ненавижу то, что нахожу блаженство в этом, я ненавижу то, что хочу, чтобы он обнял меня еще крепче.

За секунду до сна, я слышу, как он шепчет с эмоциональным волнением в глубине его горла:

— Мне очень жаль.

***

— Просыпайся, просыпайся, просыпайся! — очаровательный маленький голос звучит эхом в моих ушах.