Этим надо воспользоваться - [4]

Если мы с вами «спустимся» уровнем пониже, то увидим, что даже обычные владельцы торговых ларьков работают как заведенные, пребывая сразу в нескольких ипостасях (и водителя, и грузчика, и экспедитора, и продавца), и при этом находят время и силы создавать ассоциации, чтобы бороться против чиновничьего произвола у себя в городе.

Без веры в успех и в свой правильный выбор тоже выжить сложно, как и вынести все испытания, которые выпадают на долю «бизнес-новобранца».

Сегодня в Петербурге при Академии последипломного образования работает Центр остеопатии, в котором не только оказывают помощь больным, но и обучают остеопатии врачей со всей России. Еще 10 лет назад об этой науке у нас в стране не знали. В Англии, Франции она существует уже более 100 лет и является существенным подспорьем врачам всех специализаций. Так вот наши – российские – медики, когда узнали о том, что, используя остеопатиче-ские техники, можно помогать детям с послеродовыми травмами, взрослым пациентам с тяжелейшими травмами, то стали осваивать эту специальность. Причем не на государственном уровне, а сами, за свои деньги.

Как вы понимаете, суммы, чтобы поехать во Францию или Швейцарию, где находятся обучающие центры, оплатить учебу и проживание, требовались немалые. А где отечественному медику (если он не профессор и не владелец частной клиники) их взять? Хирург (!) Андрей Червоток решил собрать их, подрядясь чистить канализационные сети в родном городе. Сегодня он известен как руководитель Центра остеопатии, практикующий врач с пальцами, способными почувствовать малейшие изменения (измеряемые в микронах) в состоянии организма. О том, каким образом он заработал на свое обучение, мне совсем недавно рассказали его коллеги. Я была просто поражена! Ведь для хирурга руки – бесценный и единственный инструмент. Насколько же сильным было желание стать остеопатом, что человек решился на столь рискованные шаги! Червоток стал одним из первых в Петербурге и России дипломированным остеопатом и смог вместе со своими коллегами основать остеопатический центр. У меня такие люди вызывают чувства восхищения и уважения.

Возможно, кто-то со мной не согласится, но когда я узнаю вот такого рода истории создания своей фирмы, своей школы, то вспоминаю научную теорию Льва Николаевича Гумилева о происхождении этносов и процессе этногенеза. Помните термины, которые он ввел в связи с этим в обиход? Пассионарий и пассионарность (от латинского passio; английский эквивалент термина drive). Он писал, что «пассионарность – это способность и стремление к изменению окружения», «это биологический признак»; пассионарность «…может проявляться в самых различных чертах характера, с равной легкостью порождая подвиги и преступления, созидание, благо и зло, но не оставляя места бездействию и спокойному равнодушию». Пассионарии – носители этого признака, «самим фактом своего существования нарушают привычную обстановку, потому что не могут жить повседневными заботами без увлекающей их цели…». Мало того, пассионарность заразительна. «Это значит, что люди, оказавшись в непосредственной близости от пассионариев, начинают себя вести так, как если бы они были пассионарны…». Без пассионариев не начинаются процессы этногенеза.[1]

Чтобы решиться начать свой бизнес, на мой взгляд, нужно обладать как раз вот такой пассионарной энергетикой, особенно если свое дело открывает женщина.

У моей знакомой Натальи, которая сейчас владеет небольшой типографией, был, да и сейчас есть, колоссальный запас энергии. Иначе как бы она сумела столь достойно сдать экзамен на выживаемость? Приведу здесь ее дословный рассказ, поскольку то, что с ней произошло, типично для частных фирм.

Пока я отдыхала, наша фирма развалилась

Я уехала отдыхать в Турцию. Деньги, которые зарабатывала в частной фирме, позволили скопить на такой подарок себе и детям. Возвращаюсь через неделю домой и узнаю, что фирмы уже нет. Пока я отдыхала, конфликт, который давно тлел между двумя ее владельцами, вспыхнул с такой силой, что они разругались в пух и прах, фирму закрыли, всех сотрудников повыгоняли и теперь занимались дележом имущества.

Муж у меня военный, при невысоком звании, так что рассчитывать на то, что мы проживем на его зарплату, – смешно, да еще с двумя мальчишками-подростками, которых нужно держать в секциях и кружках, чтобы были при деле и не интересовались наркотиками.

Я села и стала думать, что умею, что знаю, какие у меня знакомства остались. Причем я понимала, что мне нужны живые деньги, сейчас. По принципу «день поработал – вечером получил». Рассуждала я так. Я работала менеджером в частной типографии (которая перестала существовать), поэтому у меня сохранилась почти вся база клиентов – это большой плюс. Конечно, я могла бы пойти в какую-нибудь другую типографию со своей базой, это всегда приветствуется и дает основание претендовать на большую зарплату. Но где гарантия, что там тоже кто-нибудь между собой не переругается. У меня остались связи с фирмами по продаже бумаги, типографиями, дизайнерами, я сама могла делать расчеты типографских заказов – что немаловажно. Поэтому решила, что я сама себе буду и начальник, и менеджер, и расчетчик, и бухгалтер (у меня экономическое образование). Мне нужна для работы техника – телефон, факс, компьютер, чтобы нормально общаться с клиентами – пересылать счета, образцы документов и т. д. Наша квартира для офиса не годилась по одной простой причине: мы жили в пригороде и звонки в Петербург оплачивали, как междугородние. Можно было себе представить, какие бы счета мне приходили за мои переговоры с заказчиками! Я решила, что технику «позаимствую»: устроилась менеджером в частное агентство, которое занималось таким же бизнесом, как и я, но только позиционировало себя как суперлюкс, а потому цены заламывало такие высокие, что фирмы, узнавая об их расценках, отказывались с ними сотрудничать. Но в услуге-то они по-прежнему нуждались! А я тут как тут и говорю: могу вам напечатать такие же листовки (плакаты, буклеты, наклейки…), но в три раза дешевле. Единственное условие – оплата наличными. Конечно, никто не отказывался.