Этика преображенного Эроса - [53]

в совершенно ином миросозерцании.

Шелер справедливо указывает на абсолютную разнокачественность различных стремлений и их несводимость на одно какое–либо стремление, напр. на сексуальное. В этом смысле вполне

верно, что любовь к отцу, к матери, к сестре, к возлюбленной — качественно различна, представляет как бы различные категории любви. «Святая любовь» Франциска Ассизского никаким образом необъяснима эволюционно из сексуального влечения. Такое объяснение есть просто неспособность видеть то качественно новое и высшее, что дается на высших ступенях, неспособность видеть новую категорию *.

Все это верно, но Шелер недостаточно подчеркивает единство стремления. Стремление, как было показано, всегда тендирует к тому, чтобы образовать «всепоглощающий аффект», иначе нарушается единство личности. Шелер, в своем плюрализме эмоций и стремлений, не оценивает истинной сублимации. Она состоит в том, что различные стремления, в своей бесспорной качественной самостоятельности, не стоят индифферентно рядом, а образуют систему взаимного проникновения и соподчинения. Это ясно уже из того, что в каждом стремлении дано переживание особой ценности (как это справедливо отметил Шелер), а ценности образуют иерархическую систему соподчинения.

Иерархически низшее стремление может входить, как интегральный момент, в некоторый высший комплекс, причем в этом высшем комплексе оно своеобразно преображается и облагораживается, не переставая все же быть самим собою. Вот смысл истинной сублимации, как он намечен в «Пире» Платона. И сам «Пир» представляет наилучший символ такой сублимации: в нем

дано симфоническое единство многообразных эмоций и стремлений — дружеских, эстетических, эротических, диалектических,

философских, мистических; и вот невозможно отрицать, чтов этом интегральном единстве присутствуют низшие влечения —

гастрономические. Иначе «Пир» не был бы пиром. Хлеб и вино

могут лежать в основе самого высшего общения людей. Самая

духовная любовь имеет своим первым требованием накормить

голодного.

* Scheler. Op.cit. 232–235, 209–211. * Scheler. Op. cit. S. 232—235, 209—211.

113

В той изумительной симфонии, которая называется «Пиром» Платона, присутствуют голоса низших витальных влечений, но они преображены до неузнаваемости, вознесены до недоступной высоты. Это еще вино и вместе с тем как будто уже не вино — то, что опьяняет Сократа.

«Пир» Платона имеет «экономический фундамент». Но настоящей профанацией будет сказать, что ????????? ⁵⁴ есть только сублимированный аппетит и сублимированное пьянство!

VIII СУБЛИМАЦИЯ КАК ЗАВИСИМОСТЬ ОТ АБСОЛЮТНОГО

1. SUMMUM BONUM >1

Этика сублимации есть этика «благодати», а этика благодати есть этика религиозная. Вершина сублимации есть ???????, обожение. Предел совершенства есть Абсолютное Совершенство, или Бог («будьте совершенны, как Отец ваш небесный совершен» ²). А без принципа совершенства нет никакого «усовершенствования», никакого свершения, никакого творчества, никакой предельной оценки.

Можно ли такую точку зрения защищать пред лицом современной свободной науки и философии? Не является ли она исключительно богословской, связанной догматическими предпосылками ортодоксии? Ее защищать можно, но лишь пред лицом свободной мысли, не связанной догматами нигилистической веры, атеистической инквизиции. Ее можно защищать посредством свободного диалога, свободной диалектики. И прежде всего в таком диалоге сталкиваются два значительнейших представителя современной науки: Шелер утверждает принцип религиозной этики; Гартман его отрицает.

С пашей точки зрения, вопрос решается так: сублимация всеобъемлющая и предельная (не частичная и условная) невозможна без «sublimissimum»³, без summum bonum, без абсолютного совершенства, без аксиологического Абсолюта. Такова великая традиция Платона, Плотина, Фихте, Шеллинга; ее же поддерживает Шелер. При этом summum bonum вовсе не должно быть рациональным, понятным; скорее напротив, оно необходимо выходит за пределы (????????) всего известного, понятного и потому необходимо мистериозно» (Плотин и вся христианская мистика).

2. СВЯТОСТЬ КАК ВЫСШАЯ ЦЕННОСТЬ

Сблимация совершается при помощи ценностей, но ценности бывают высшие и низшие; сублимировать в настоящем смысле могут, очевидно, лишь высшие ценности. Существует иерархия

114

ценностей и, следовательно, абсолютно высшая ценность, вершина иерархических ступеней. Такой предельно высшей ценностью является святость, святыня. Святая воля стоит выше, чем добрая воля; хотя она необходимо вместе с тем добра. Святое творчество стоит выше, чем прекрасное творчество; хотя оно необходимо вместе с тем прекрасно. Но абсолютная святость и абсолютная святыня есть Бог, «Святый Израилев» *. Таинственное веяние святости есть чувство присутствия Абсолютного (в его аксиологическом аспекте), трепет изумления и восхищения, mysterium tremendum ⁶ (Рудольф Отто). Без такого прикосновения к высшему аксиологическому пределу **, к святости — нет предельной сублимации.

Но святостью может обладать только личность, а не вещь; только субъект, а не объект. Вещи и объекты могут быть «священными», но не святыми. И священными они являются через свое отношение к высшей, любимой личности: когда сотворены ею, изображают ее, принадлежат ей. Святость составляет вершину ценностей, а потому она может принадлежать только тому, что имеет право стоять на этой вершине. Но таким достоинством и «честью» обладает только