Эти удивительные животные. Самые неожиданные факты о братьях наших… разумных - [69]

Почти каждое лето Коннор переезжает из своего величественного дома в викторианском стиле в штате Массачусетс в трейлерный парк Манки Миа – кемпинг на берегу моря в заливе Шарк. Он устраивается рядом с другим трейлером, где его помощники студенты живут круглый год. Летом 2009 года у него было три таких помощника: Анна Коппс, Катрин Бахер и Ким Нью. Коппс и Бахер приехали из Швейцарии, чтобы присоединиться к проекту, а Нью была родом с Гавайских островов. Все они писали кандидатские по морской биологии, а проект Коннора позволял получить ценный опыт.

Когда я присоединилась к Коннору, он как раз завтракал вместе со своей командой в трейлере. Мы кое-как втиснулись за маленький стол, уставленный тарелками с кашей, йогуртами и фруктами. На улице звезды растворялись в предрассветном небе цвета лаванды, вокруг не было ни малейшего ветерка – идеальная погода для наблюдения за дельфинами. Как сказал Коннор, когда нет ветра, который рябит поверхность моря, вода остается прозрачной и мы можем наблюдать за дельфинами, как будто глядя через стекло.

– Именно поэтому залив Шарк идеально подходит для изучения дельфинов, – сказал Коннор. – Вы за неделю здесь больше узнаете о поведении дельфинов, чем в любом другом месте за всю свою жизнь.

Коннор был около шести футов ростом, со светлыми волосами и обветренным лицом морского капитана. И одет он был как старый морской волк: темно-синяя куртка, шорты цвета хаки и резиновые сандалии – это была его стандартная форма для наблюдений за дельфинами. Его речь и добродушные манеры выдавали в нем учителя – человека, который привык направлять других и давать им советы, а не отдавать приказы. Мне было легко вписаться в его команду; я могла ходить за ним по пятам, как и любой другой студент, восхищаясь, как и Коннор на протяжении всей своей жизни, дельфинами. Он пропустил два предыдущих сезона, потому что его партнер, коллекционер антиквариата, заболел редкой формой рака и умер.

– Это было тяжелое время для меня, – сказал Коннор, когда я в первый раз разговаривала с ним по телефону и хотела узнать, можно ли мне будет посетить его площадку для наблюдений. – Я не был в Манки Миа уже два года, а мне обязательно нужно вернуться туда.

Он чувствовал, что вот-вот выяснит, почему у дельфинов такой большой мозг и соответствующий когнитивный репертуар. Но для этого ему нужно было находиться рядом с дельфинами и отслеживать, кто с кем был, чтобы доказать свою догадку.

Коннор приехал в залив Шарк три недели назад. Он улыбнулся, когда я спросила, что он почувствовал, когда вернулся сюда.

– У меня было ощущение, что я снова дома, – сказал он. – Это было огромное облегчение.

Он сжал кулаки, как будто пытаясь ухватить этот момент.

– Я очень соскучился за всем этим – дельфинами, воздухом, водой, солнцем… этим трейлером.

Коннор резко встал:

– Идемте смотреть на дельфинов.

Три женщины уже перенесли небольшой ярко-красный катер Sponge Bob из трейлера в джип. Мы сели в машину, Коппс – за руль и поехали к заливу. Хотя они совершали эту поездку каждый день, шесть дней в неделю, если погода была хорошая, тем не менее в джипе царила атмосфера нетерпеливого ожидания. Все беззаботно шутили о предстоящем дне и о дельфинах, как будто китообразные из Манки Миа были их старыми друзьями, которые с нетерпением ждали нас за углом в заливе. Как объяснил Коннор, они собирались наблюдать за несколькими самцами дельфинов и их партнершами, так как именно они были предметом его исследования.

На протяжении многих лет исследователи идентифицировали и дали имена более тысяче дельфинов, обитающих в заливе Шарк. Они различали их по различным порезам, шрамам и царапинам на их спинных плавниках. Как выяснилось, самцы путешествуют вместе группами, в то время как самки чаще всего плавают в одиночку или со своим последним детенышем.

– Здесь у самцов-дельфинов есть друзья, – сказал Коннор, когда мы приехали в бухту. – Но у них не всегда один и тот же приятель. Их дружеские союзы постоянно меняются. У них большой мозг не потому, что они всегда в поисках пищи. У них большой мозг по той же самой причине, что и у нас: они имеют дело с социальной неопределенностью.

Команда Коннора изучает более двадцати союзов самцов дельфинов в заливе; одни союзы состоят из двух или трех приятелей, а в других насчитывают десяток или более особей. Он придумал имена для дельфинов и названия для их союзов. А когда он их перечислял, меня вдруг осенило, что дельфины в дикой природе ведут себя совершенно не так, как я думала. В списке названий союзов дельфинов были: Великий Пух-Бах и Болтуны, Банда Вау (этот союз был назван в честь дельфина, у которого на спине был такой впечатляющий шрам от укуса акулы, что Коннор, впервые увидев его, воскликнул: «Вау!»), и Команда капитана Крюка. Были Примадонны и X-Плавники, Братья Блу и Крокер Спаниели, Акулята и Разбойники.

В этот день Коннор решил отправиться на север в залив Редклиф, чтобы найти самый старый союз, который он назвал Примадонны. Мы собирались следовать за ними по пятам, записывать все, что делает каждый дельфин, и параллельно следить за другими союзами самцов дельфинов и за любой странствующей самкой, у которой может быть течка. Исследования Коннора уже доказали, что дельфины являются проницательными социальными мыслителями, которые заранее планируют, с кем им лучше объединяться. Иногда, как он считает, они более умные карьеристы, чем шимпанзе, и могут даже сравниться с людьми в том, что касается их запутанных политических интриг и тактических драм. В этом сезоне Коннор надеялся собрать больше данных о том, как дельфины плетут интриги.