Эти странные японцы - [4]
У японцев разграничительная линия между общественным и личным весьма расплывчата. Если кто-то открыл вам свою душу, вы автоматически становитесь неразрывной частью его группы. Ваше благосостояние становится предметом забот этих людей. Они всегда под рукой и готовы услужить когда нужно и когда не нужно. Они последуют за вами до самой могилы, дабы проследить, чтобы вас похоронили как положено. Ваш домашний адрес и родственные узы становятся достоянием общественности. Именно по этой причине в Японии придают большое значение понятию «енрё» (уважительное дистанцирование). Вы должны понимать, когда ваше вмешательство нежелательно.
При отсутствии четких границ между личным и общественным, и вообще между чем бы то ни было, в Японии практически не остается шанса для индивидуальности. Но это вовсе не означает, что в Японии нет разнообразия. Обитатели Киото, Осаки или, к примеру, Токио сразу же отличат друг друга. Даже в самом языке есть множество диалектов, на которых говорят в различных регионах. Тем не менее все жители Японских островов разделяют одну и ту же психологию: они хотят, чтобы о них заботились, и рассчитывают в этом друг на друга.
Каждый японец является членом какой-либо социальной группы, причем сама группа важнее входящих в нее отдельных членов. Внутри группы люди разделяют примерно одни и те же взгляды и систему ценностей. Как гласит пословица, «торчащий гвоздь непременно забьют по самую шляпку». Японцы не в состоянии понять западную уверенность в собственных силах, свойственную прежде всего американцам. «Мужчина должен сделать то, что должен делать мужчина», – повторяют герои бесчисленных голливудских вестернов. В Японии мужчина должен сделать то, что должна делать его социальная группа.
Жить в Японии – значит находиться под постоянным прессингом общения и заботы. Приготовьтесь к тому, что за вами неотступно будет следить недреманное око. Кто-нибудь, везде, ежеминутно. Это неизбежно.
Если вы забыли выключить передние фары в дневное время суток, встречные машины будут безостановочно мигать, напоминая вам об этом. Чтобы вы не растерялись на вокзале в ожидании поезда, вас возьмет под опеку несмолкающий механический голос. Он объявит, где именно находится сейчас ваш экспресс, сколько секунд осталось до его прибытия, насколько он заполнен. Голос не преминет напомнить, чтобы вы отошли от края платформы, дабы избежать несчастного случая, и посоветует поторопиться, дабы не пропустить посадку, либо подождать следующего состава. Он также подскажет, сможете ли вы произвести посадку, не отрываясь от газеты – только не забудьте, пожалуйста, скрутить ее в узкую трубочку, иначе вы помешаете другим пассажирам.
Вездесущий голос не оставит вас и в поезде: «Пожалуйста, пройдите в середину вагона, чтобы не мешать входу и выходу пассажиров… Следующая остановка… Выходя из вагона, не забывайте свои вещи!». Можно подумать, что в переполненном японском поезде найдется местечко, где есть шанс их забыть!
Из-за усиленной опеки со стороны окружающих японцы утрачивают способность самим заботиться о себе, пока жизнь не вынудит их к этому. В заграничных ресторанах их неизменно ставит в тупик вопрос, какой аперитив они предпочитают. Откуда же им это знать, если им не предложили выбора? Каждая вещь, каждый товар, который вы приобретаете в Японии, включая туалетную бумагу, снабжен инструкцией, как открывать пакет и что делать после этого. Домашняя техника всегда продается в комплекте с толстенными пособиями-руководствами, в которых предусмотрена любая возможность человеческой ошибки: «Если лампочка не зажглась, проверьте, не забыли ли вы случайно воткнуть вилку в розетку». Нарисованные человечки изображают каждый шаг, нажимая на кнопки, открывая крышки и с улыбкой поздравляя вас по случаю успешного завершения процесса. На приемах, еще до того как откупорят бутылки с шампанским, церемониймейстер непременно зачитает инструкцию, как надлежит развлекаться и как уйти с приема, не забыв свое пальто.
Среди японцев вы никогда не будете предоставлены сами себе.
Японцев трогает хрупкость, слабость. Если вы, совершив ошибку, извинитесь и попросите помощи, чтобы исправить содеянное, то можете рассчитывать на прощение. Окружающие выразят свои чувства тем, что будут помнить до гробовой доски то, как они вас простили и чем вам помогли. Это тот самый случай, когда облагодетельствованный имеет он перед благодетелем. Он означает долг – то, чем ты обязан. Если у вас обязательство перед кем-либо, то не следует забывать об этом, иначе вы превратитесь в изгоя. Японское общество представляет собой океан всевозможных обязательств, в котором барахтаются миллионы людей. Каждый кому-то чем-то обязан и каждому обязан кто-то.
Лучше не возвращать ваш он целиком, до конца, поскольку это может быть истолковано так, будто вы не хотите продолжать отношения. Но поскольку он не поддается точному измерению, то даже если вы действительно оказали бывшему благодетелю большую услугу, но настаиваете, что вернули не весь
До сих пор Япония для нас – это страна, лежащая за пределами наших представлений о мире, за гранью действительности, обитель сновидений. Писатель Марина Москвина и художник Леонид Тишков побывали в Токио, Киото, Наре, прошли по тропинкам поэта Басё, медитировали в монастырях, поднялись на Фудзи – так родилась эта головокружительная книга, где сквозь современность просвечивает образ древней Японии, таинственной земли, по которой бродят тени дзенских Учителей, где звучат и поныне голоса мастеров японской поэзии, бросивших вызов не только поэзии о любви, но и самой любви…
В этой книге россиянка, много лет прожившая и проработавшая в Японии, рассказывает о том, чего нельзя узнать из обычных путеводителей, на что вы вряд ли обратите внимание, даже приехав в Японию в качестве туриста. Как сильно на самом деле отличается японский менталитет от русского и с какими курьезами пришлось столкнуться автору лично и почему.
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
В этой книге все просто. Никаких “поверните направо, а потом налево”, “здесь вы можете купить магнит, а здесь нет”, “вам стоит посетить историческую постройку никто не помнит какого века”. Об этом много написано и сказано, достаточно заглянуть в Google. Мы с Саньком вернулись из Италии с огромным багажом и ручной кладью крутых эмоций, знакомств и приключений, которыми захотелось поделиться. Написанное ниже будет полезно для начинающих путешественников, любителей приключенческих историй и всех тех, кто не прочь посмеяться над чужими провалами.
Автор отвечает на самые популярные вопросы, которые задают ему слушатели лекций, читатели его книг, другие путешественники, их родители и различные журналисты. В первом издании «вопросно-ответной» книги, вышедшей в 2001 году, было 134 вопроса. Перед вами уже восьмое издание, обновлённое весной 2017 года с самыми современными ответами.
Новая книга автора «Чувства капучино» Нади Де Анджелис – это учебник по путешествиям, настольная книга каждого, кто собирается в дорогу или только мечтает об этом.
Какими они видят себя Как ни странно, израильтяне желают видеть себе подобных как можно реже. Когда они путешествуют за рубежом, стремление избежать встречи со своими соотечественниками становится прямо каким-то новым национальным видом спорта. У израильтянина есть способность учуять соотечественника в толпе зрителей, глазеющих на съемки фильма на улицах Лос-Анджелеса. Он его видит и немедленно преисполняется к нему неприязнью, а когда тот, другой, замечает его огненный взгляд (а он его точно заметит), неприязнь становится взаимной.
«Андалузцы, арагонцы, баски, кастильцы, галисийцы хоть и считают себя очень разными, на самом деле ближе друг к другу, нежели к иностранцам».Испанцев чуть больше 39 миллионов (сравните с 48 миллионами англичан, 57 миллионами французов 57 миллионами итальянцев и 80 миллионами немцев)
В Австрии извели немало чернил и бумаги, пытаясь ответить на мучительный вопрос: существует ли австрийская нация? И должна ли она вообще существовать? Ипохондриков беспокоят их болезни, а австрийцев — собственное место в мире.Австрийца нелегко склонить к нарушению вековых традиций даже ради модернизации производства. Он свято соблюдает религиозные праздники и живет в своем старом добром мире, где наемные работники получают к празднику щедрую премию. Он изо дня в день питается сосисками, пьет пресное пиво и молодое белое вино, по вкусу напоминающее металлические опилки.
Польский характер ковался в горниле геополитики. Польские границы настолько изменчивы, что ходит слух, будто учителям приплачивают за часы, потраченные на изучение вопросы, сколько же все-таки стран граничит с Польшей и сколько рек находится на ее территории. Этим же легко объясняется факт, почему за рубежами Польши поляков больше, чем в ее пределах. Многих попросту забыли и бросили, передвигая границы. Многих смыло за борт волнами мятежей и войн и выкинуло на чужие берега, где попало. Путешествуя по планете, натыкаешься на поляка буквально, на каждом шагу.