Эти странные греки - [3]
Греческие цыгане – еще один излюбленный объект анекдотов из-за их склонности к воровству, навязчивой торговле всякой ненужной мелочью, бесчисленных детей и невообразимой грязи:
«Жена, – спрашивает цыган, заметив в зеркале заднего обзора, что один из его многочисленных отпрысков свалился с грузовика, – остановимся и подберем его или я сделаю тебе нового?»
Характер
Характер греков, даже во времена Гомера, правильнее всего будет назвать шизофреническим.
Ни образование, ни воспитание, ни богатство не создает человека в Греции, а их отсутствие не порождает подлеца.
В разных слоях общества вы можете встретить и Александра Македонского – благородного, смелого, умного, с широкими взглядами, искреннего, сердечного и щедрого, и Карагёза – низкого, коварного, эгоистичного, болтливого, тщеславного, ленивого, завистливого и жадного, – часто в одном и том же человеке.
Индивидуализм – главная черта, характеризующая греков, что делает невозможной любую попытку рассортировать их по полочкам и навесить ярлычок на греков как нацию.
Они лелеют свое сверхраздутое эго, что делает совершенно невозможным любую коллективную инициативу до тех пор, пока они не столкнутся лицом к лицу с национальной катастрофой, и тогда они сплачиваются в редком проявлении национального единства. Греки также обнаруживают чрезвычайную страсть к свободе выбора – что делает их абсолютно невосприимчивыми к пониманию слов «дисциплина», «координация» или «система».
«Я» – любимое слово греков. Когда грек задает риторический вопрос «А ты знаешь, кто я?», он явно считает себя центром вселенной. Как объяснял один старичок из Дельф, все очень просто: «Земля – центр Вселенной, Греция – сердце Земли, Дельфы – центр Греции и, следовательно, пуп Земли, я – глава Дельф, следовательно, я – центр Вселенной».
Когда грек не спит, его живой темперамент расцветает буйным цветом, не стесненный никакими условностями. Может быть, именно это заставило древних мудрецов высечь на порталах храма Дельфийского оракула изречения «Ничего сверх меры» и «Познай самого себя» в тщетной попытке убедить сограждан сдерживать эмоции.
Они не вняли этому призыву тогда, не внимают и сейчас. От Ахилла, чей гнев явился причиной такой массовой бойни под стенами Трои, до адмирала Миаулиса, который в XIX веке так рассердился на правительство, что поджег греческий флот, греки дают полный выход своим эмоциям, и… плевать на последствия!
Самоконтроль хоть и был изобретен древними спартанцами, не только неизвестен современным грекам, но и абсолютно непонятен. Они все делают со страстью – веселятся и печалятся. Они кричат, вопят, разражаются напыщенными тирадами, неистово проклинают судьбу одинаково по поводу важных и не очень важных обстоятельств. Ни одно чувство не считается слишком личным, чтобы остаться невыраженным. Их страсти не знают границ.
Такая бьющая ключом несдержанность часто выливается в жгучую потребность выразить себя в какой-нибудь физической форме.
Во всем мире люди танцуют, когда счастливы. Греки же склонны излить глубочайшую боль и сердечные страдания в разрывающем сердце величественном танцевальном ритме.
«Во мне живет черт, – объясняет грек Зорба в одноименном романе Никоса Казандзакиса. – Каждый раз, когда мое сердце готово разорваться, он приказывает мне: „Танцуй!“ – и я танцую. И моя боль проходит».
С раскаленностью греческого темперамента органично сочетается лед общеизвестного безразличия греков ко всему, что связано с улучшением общественной жизни или к любому достойному делу.
Широко распространенное выражение «Забудь об этом, брат! Я не стану рисковать своей шеей ради спасения Римской[1] нации!» указывает на упорное нежелание большинства греков проявлять активный интерес к чему-либо, что лежит за пределами их ближайшего окружения или что не принесет им личной выгоды.
На этот счет даже есть песенка, которая заканчивается припевом: «А мы все сидим в кофейне – сигары, кофе и карты, и пусть будет что будет, брат!»
Согласно международному исследованию, греки самая неуверенная в себе нация в мире. Они боятся видеть себя такими, какие они есть на самом деле, они страшатся ответственности за свои действия – и потому не способны посмеяться над собой. Прячась за фасадом внешнего достоинства, они пытаются скрыть свои сомнения, свою неуверенность любыми способами. Они боятся, что их посчитают недостаточно серьезными, и чем больше недостатков они у себя находят, тем более помпезными и серьезными стараются казаться. Две трети греческого общества преследуемы мыслью «А что скажут другие?» и прячут свою истинную сущность под слоями плохо пригнанной благопристойности.
Система ценностей
Греки умеют наслаждаться жизнью в полной мере. Они желают приятно проводить время и жить в свое удовольствие здесь и сейчас, а завтра пусть катится к дьяволу! Грек может растратить месячное жалование на одну-единственную пирушку и провести оставшееся до получки время без гроша в кармане, но зато с довольной ухмылкой на лице.
Греки умудряются получать удовольствие даже в таких ситуациях, которые повергают другие народы в глубокое уныние. Их безудержный оптимизм выражен в расхожей фразе «Бог даст!» и в хорошо всем знакомой концепции «авось».
Рассказ был опубликован во втором выпуске художественно-географического сборника «На суше и на море» (1961).
Очередная книга М. Варненской, известной польской писательницы и общественной деятельницы, — результат нескольких поездок по Лаосу в 1969 и 1970 годах. Как очевидец событий, автор правдиво и объективно рассказывает нам о беспредельном мужестве бойцов Патет Лао и всего трудового народа Лаоса в их борьбе против неспровоцированной агрессии Соединенных Штатов и служащей им лаосской реакции.
Хотя «Записки белого человека» и не являются в прямом смысле путевыми заметками, в основе книги лежат путешествия автора по Индии. Но экзотический антураж здесь лишь средство, чтобы на фоне этих ярких декораций показать человека, отправившегося в путь в одиночку, — его чувства и мысли, его осознание себя и своего места в мире.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Без малого тридцать лет (1957-1985 г.г.) путешествовал я по заповедным горно-таежным районам России. В памяти, говоря языком Солоухина, остались многочисленные «затеси» – воспоминания о встречах на перекрестках дорог. Меня всегда волновала специфика походной жизни – сегодня случайно встретил интересных людей на тропе, а завтра надо уже расставаться. Такова логика пути. Некоторые, наиболее интересные с моей точки зрения «затеси», много лет спустя удалось оформить в виде своеобразных мемуаров. Романтика дальних дорог нашла отражение в немногочисленных прозаических произведениях, включенных в этот сборник.Кто в молодые горы не писал стихи… Вот и в этом сборнике представлены избранные поэтические произведения автора, которые не стыдно представить вниманию читателю.В настоящем издании присутствует большое количество географических названий и сведений, которые покажутся лишними городскому читателю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Андалузцы, арагонцы, баски, кастильцы, галисийцы хоть и считают себя очень разными, на самом деле ближе друг к другу, нежели к иностранцам».Испанцев чуть больше 39 миллионов (сравните с 48 миллионами англичан, 57 миллионами французов 57 миллионами итальянцев и 80 миллионами немцев)
Польский характер ковался в горниле геополитики. Польские границы настолько изменчивы, что ходит слух, будто учителям приплачивают за часы, потраченные на изучение вопросы, сколько же все-таки стран граничит с Польшей и сколько рек находится на ее территории. Этим же легко объясняется факт, почему за рубежами Польши поляков больше, чем в ее пределах. Многих попросту забыли и бросили, передвигая границы. Многих смыло за борт волнами мятежей и войн и выкинуло на чужие берега, где попало. Путешествуя по планете, натыкаешься на поляка буквально, на каждом шагу.
В Австрии извели немало чернил и бумаги, пытаясь ответить на мучительный вопрос: существует ли австрийская нация? И должна ли она вообще существовать? Ипохондриков беспокоят их болезни, а австрийцев — собственное место в мире.Австрийца нелегко склонить к нарушению вековых традиций даже ради модернизации производства. Он свято соблюдает религиозные праздники и живет в своем старом добром мире, где наемные работники получают к празднику щедрую премию. Он изо дня в день питается сосисками, пьет пресное пиво и молодое белое вино, по вкусу напоминающее металлические опилки.
Японцы называют свою страну «Ниппон» или «Нихон», что в переводе дословно означает «Начало Солнца». Японские мифы говорят, что прародительницей японцев и Японии была богиня Солнца – это, собственно, и объясняет название. На Западе прижилось другое имя – Япония – от китайского чтения иероглифов «Начало Солнца». Ведь Запад впервые узнал о Японии через Китай после путешествия Марко Поло. 7000 Японских островов вкупе составляют территорию, равную двум третям Франции, чуть больше Германии и точно такую же, как американский штат Монтана.