Этап - [13]

– Никаких, дядя Гоша! – подтвердила Мария. – Если заданий нет, я новостями сегодня займусь.

– Заданий нет, – дядя Гоша покивал. – Вначале с Федей поговорите, у него могут быть новости. Ну, хватит о делах, обед ждет!

* * *

– Какие еще задания? – поинтересовался Николаев, пока они ехали в другой район города.

– Разные. Кто что может, тем и помогает.

– Кому помогает? Ничего, что глупые вопросы задаю?

– Я их тоже задавала, – Мария указала водителю. – Нам сюда, пожалуйста. Всем нам, – пояснила она, когда такси отъехало. – Пытаемся понять, почему все это, и что можно изменить.

– Прямо тайное общество!

– А что, хорошая идея. Идем, идем, сейчас тебе Федя все расскажет. Ой нет, сначала купи мне мороженого. Идем, покажу, какого. И ему купи. Очень любит, а сам никогда не попросит.

– Почему ты сама не платишь? И деньги не берешь?

– Они у меня не задерживаются. Карман жгут. Что смотришь? На жизнь я зарабатываю, не беспокойся. Может, еще больше тебя.

– Не злись, – Николаев вручил ей пломбир. Второй – Федору, ну и себе взял, хотя особенно не любил. Стеснялся при своих. – Ну, куда нам?

– Второй подъезд, третий этаж, – указала Мария. – Вот номер домофона.

* * *

– О, Маша! – Федору на вид лет двадцать пять, но манера держаться и речь его не очень соответствовали возрасту. – Замечательно выглядишь! – она обняла его с улыбкой. – Добрый день, Сергей, очень рад. Маша, я так понял, уже кое-что рассказала?

– В общих чертах, – согласился Николаев. – Если честно, до сих пор не верю. Не во все.

Федор покивал.

– Ешь давай, вкусно, – Мария протянула ему пломбир. – Все свои, чего тут стесняться?

– Спасибо, – Федор явно смутился. – Что ж, тогда идемте на кухню. Чай? Кофе?

– Чай, – шепнула Мария. – Он его классно делает.

– Чай, – выбрал Николаев.

Федор заварил чай, поставил на стол множество десерта – от варенья до печенья и конфет. На все ушло минут десять, никто не говорил – Мария с Николаевым доедали свой пломбир, а Федор сосредоточенно занимался чаем.

– Что ж, давайте пока о самом главном, – он поправил очки. – Маша сказала вам про месячную цикличность, верно? Мы выяснили не очень много интересного, но... Ах, да, – он улыбнулся. – Извините. Федор Сергеевич Первушин. Попал сюда двадцать третьего сентября тысяча девятьсот семьдесят четвертого года. Работал главным инженером проекта, – он протянул руку. – Маша здесь с тысяча девятьсот девяносто пятого года, а вы...

– Николаев Сергей Васильевич. Тридцать первое декабря две тысячи девятого, – Николаев не думал, что сможет сказать так спокойно.

– Сочувствую, – Федор был совершенно серьезен. – У нас всех были родные и близкие. Не мое, конечно, дело, но можно два совета?

– Попробуйте, – Николаев чувствовал себя необычайно спокойным. Мария нашла под столом его ладонь и сжала в своей.

– Не пробуйте самоубийство, – Федор поправил очки. – Здесь почти все пробовали. Может, кроме меня, Дарьи Васильевны и Георгия Платоновича. Ну и Михаила Петровича, конечно.

– Почему? – Николаев чувствовал, что его ладонь сжали сильнее.

– Вас вынесет в нестабильную область. Простыми словами: вы снова придете в себя, все будет как в нулевой точке, но конец света вокруг уже будет происходить. И все.

– Что, если меня... не знаю, съедят во время этого самого конца света?

– То же самое. Со мной такое случалось несколько раз, ничего приятного.

– Ешь, – приказала Мария. – Растает. Мы подождем. Сережа, чаю налить?

Федору явно нравился пломбир. И действительно, смущается этого.

– А второй совет? – чай произвел магическое действие, Николаеву сразу полегчало во всех смыслах.

– Не напивайтесь. Я в широком смысле: наркотики тоже не помогут.

– И что будет?

– Болото, – хмуро ответила Мария. – Очнешься в болоте, в самой трясине, и будешь тонуть. Долго, с подробностями. А как снова очнешься – чуть ближе к берегу, но снова в болоте.

– Примерно так, – согласился Федор. – У каждого свое, как говорит Маша, болото. Попадете в ловушку. В конечном счете вас отпустят, но придется много раз умереть неприятной смертью. Такие вот тут порядки.

– А вы знаете, отчего все так?

Федор развел руками.

– Здесь сейчас сотни таких, как мы, – пояснил он на словах. – Много очень умных людей, но – никто не знает, отчего. Есть факты, и все. Вы ведь тоже инженер, верно?

– Был, – согласился Николаев.

– Замечательно! Очень нужен свежий взгляд на наши теории.

– А зачем вы заставили всех смотреть в зеркала?

– Долго объяснять, – Федор протянул брошюру. – Вот тут все, что известно. Почитайте. Если вкратце: мы думаем, так можно вернуться. В нормальный, обычный мир, где не происходит конца света каждый месяц.

– Или умереть, – спокойно добавила Мария.

– Или умереть, – согласился Федор. – Пока нет единого мнения, чем это все может кончиться. Да, чуть не забыл самое главное. Если сегодня увидите Дарью, не относитесь к ней как к девочке десяти лет. Она здесь пятнадцатый год.

– Не очень понимаю, – признался Николаев.

– Когда происходит коллапс реальности, – Федор посмотрел в его глаза. – Ну, простыми словами, в двенадцать часов двенадцать минут и двенадцать секунд по Гринвичу – вы возвращаетесь в нулевую точку. При вас обычно одни и те же вещи, и вы возвращаетесь в биологически одно и то же состояние. С гарантией переносится только память. Тело возвращается в исходное состояние.