Эта свирепая песня - [90]

– Нет! – прорычала Кейт, сжимая пистолет. – Ее убил Слоан! Я помню!

Она решила вывести отца из равновесия, посмотреть, как он будет потрясен предательством. Но Харкер ничему не удивился. Похоже, он был в курсе.

– Алиса перестала мне принадлежать, – продолжал Харкер. – И она изменилась. Моя Алиса никогда бы не стала сбегать посреди ночи. Моя жена ничего не боялась.

Кейт прицелилась в отца.

– Твоя дочь – тоже.

Харкер прищурился.

– Ты не сможешь.

– А ты и вправду меня не знаешь, папа, – произнесла Кейт, нажимая на спусковой крючок.

Раздался оглушительный выстрел, который не застал Кейт врасплох.

Харкер дернулся. Кейт ранила его в плечо.

И вдруг он усмехнулся. Дикой, жутковатой усмешкой.

– Нет, ты не Харкер, – упрекнул ее он. – Моя дочь должна убивать с первого выстрела.

Кейт вновь нажала на спусковой крючок, целясь ниже. Пуля вошла Харкеру в левое колено, и у него подкосились ноги. Харкер скрипнул зубами от боли, но не замолчал.

– Между прочим, я думал, что наш план сработает. Ты могла бы ничего не узнать про Слоана. Все могло бы обернуться к лучшему. Вероятно, мы могли бы даже стать семьей.

Харкер озвучивал мечту Кейт вслух, но ее затошнило от отцовских слов.

– Ты – не отец. И не человек. Ты – монстр.

– Мы живем в мире монстров, – парировал Харкер. – А ты не приспособлена к реальности.

Кейт прицелилась отцу в сердце.

– Ты ошибаешься, – возразила она дрожащим голосом, однако рука ее была тверда.

Но прежде чем она успела нажать на спуск, сунаи возник перед ней, не давая Кейт выстрелить.

– Кейт, стой!

– Август Флинн! – изумленно воскликнул Харкер.

– Прочь с дороги! – рявкнула Кейт, но Август шел вперед, пока дуло пистолета не уткнулось ему в ребра.

– Нет.

– Я должна! – выдавила Кейт.

Внезапно она осознала, что плачет. Она это ненавидела. Слезы – удел наивных слабаков!

Хватит рыдать! Она намерена доказать, что она – сильная.

– Он заслуживает такой участи!

– Но ты не заслуживаешь. – Август закрыл дуло своей ладонью.

– Неважно, – всхлипнула Кейт. – У меня ведь кровавая душа.

– Это был несчастный случай. Ты испугалась. Ты совершила ошибку и защищала себя. Но после этого возврата не будет. Ты ведь не желаешь…

– Я хочу справедливости! – огрызнулась Кейт. – И правосудия!

Август обнял ее свободной рукой.

– Тогда позволь мне, хорошо?

Кейт посмотрела в его серые глаза и увидела в них свое отражение – ту Кейт, какой она пыталась быть.

Дочь своего отца.

Ее пальцы дрогнули, она разжала их и позволила Августу перехватить пистолет, но вдруг…

Харкер молниеносно поднялся на ноги и прыгнул.

В его руке сверкнул металл.

Но у него ничего не вышло. Август развернулся и поймал Харкера за запястье, выкрутил его, вырвал из руки Харкера нож и метнул его в пол. Он схватил отца Кейт за раненое плечо, и тот застонал от боли. Похоже, это не доставило Августу никакого удовольствия – однако он не отпустил противника.

– Ступай, Кейт.

– Нет, – возразила она.

Но, если честно, когда она увидела, как Харкер корчится от прикосновения Августа, ее замутило. Отец всегда казался Кейт непобедимым, а теперь он лежал, придавленный коленом Августа, и хрипел. Красноватое свечение, выступившее на его коже, напоминало испарину.

Харкер выглядел таким слабым!

– Пожалуйста, – попросил Август. – И пусть нас никто не побеспокоит.

Кейт сделала шаг назад, другой… Она в последний раз взглянула отцу в глаза – погрузившись на миг в их синеву, – и произнесла:

– Пока, Харкер.

А потом крутанулась на месте и вышла из кабинета, захлопнув за собой звуконепроницаемую дверь.

Ему потребовалось много времени, чтобы умереть.

Август не затягивал его кончину, но человек отчаянно цеплялся за остатки жизни. Когда все было кончено, Келлум Харкер остался лежать на полу посреди кабинета: тело скрючено, глаза выжжены. За окном солнце начало клониться к горизонту.

Август встал и понял, что с его пальцев капает кровь.

На него накатила волна отвращения, и Август долго и тщательно вытирал руки, после чего наконец покинул комнату.

Кейт сидела на темном кожаном диване с незажженной сигаретой в зубах.

– Эти штуки убивают, – негромко проговорил он, не желая пугать ее.

Кейт подняла голову. Глаза ее покраснели от слез, но она уже не плакала.

– Поэтому я и не курю, – заявила она, вытащив сигарету изо рта. – Хватает и других способов умереть. – Она перевела взгляд на дверь кабинета. – Особенно сейчас.

Она приняла душ, переоделась и сложила вещи в сумку. Пистолет она сунула за пояс. Светлые волосы, отмытые от крови и въевшейся грязи, Кейт собрала в хвост, открывая серебристый шрам, который тянулся от виска до подбородка.

Она была во всем черном, на ногтях поблескивал свежий лак.

– Пойдем со мной, – предложил Август. – В Южный город. Мы сумеем заступиться за тебя…

Кейт мотнула головой.

– Никто не сможет защитить меня, Август. Харкер не удосужился обзавестись друзьями. У него были рабы и враги. И ты считаешь, что теперь, когда он мертв, они оставят меня в покое?

Конечно, Август так не думал. Хоть Слоан и погиб, но малхаи взбунтовались, и Кейт не следовало оставаться в И-Сити.

Но в данный момент опасность была повсюду.

Они спустились на лифте в гараж, где Кейт припарковала машину Слоана.