Эта необычная Польша. Захватывающая история о переезде в Восточную Европу и различиях менталитетов - [7]

Но, как говорится, никогда не говори никогда.

Проведя с моим польским возлюбленным вместе несколько месяцев, я отлично изучила его поведение и реакции на разные ситуации. Я знала, с кем он общается, кто ему звонит и по каким причинам. Порой, будучи в другой комнате, я по одному его «але», застыв на мгновение с утюгом в руке, могла точно определить, кто звонит, зачем и как долго продлится разговор.

Поводов для ревности он не давал, но ситуации порой были разные, и независимо от его поведения меня могла начать душить злодейка ревность.

Как-то мы пришли в гости к знакомому знакомых. Даже и не знаю, как мы туда попали, потому что хозяина дома мы видели впервые, точно так же, как и его гостей.

Среди них обнаружилась молодая особа, которая все время поглядывала в сторону моего спутника. Не знаю, заметил ли это он, но точно заметила я. Почувствовав опасность от потенциальной соперницы, я была готова в любую минуту приступить к обороне и не отходила от пана капитана ни на шаг, зная, что враг может приступить к атаке в любую минуту.

Хищница в короткой юбке начала атаку первой. Оказавшись в какой-то момент рядом с нами, она попыталась завести с моим будущим мужем разговор. К счастью, по-русски он в то время понимал плохо, а хищница об этом не знала, поэтому номер не вышел.

Поняв, что у дамы намерения серьезные, и взяв пана капитана под руку, я попыталась укрыться вместе с ним в другом конце дома (благо дом был огромный), пытаясь затеряться в толпе. Но не тут-то было! Мадам, хоть и была слегка навеселе, сумела-таки разыскать нас в массе незнакомых людей, вновь оказавшись на опасном от нас расстоянии, продолжая бросать чарующие взгляды на моего спутника.

Улучив удобный момент, противница приблизилась теперь уже ко мне и спросила, показывая пальцем на пана капитана:

— Он с тобой? Мне он оооочень понравился. Познакомь.

Такой наглости я не ожидала. Уровень ревности и возмущения в моем организме достиг максимума. Я, выпятив свою могучую грудь первого размера, ткнув пальцем куда-то в районе бюста четвертого размера, брызгая слюной и хрипя от возмущения, проорала пьяной морде:

— ЭТО МОЙ МУЖ!!!

Мадам пошатнулась и отступила, пробормотав только невнятно:

— Извините.

Хоть мужем пан капитан в то время еще не являлся, но какая разница, чувствовала я себя уже вполне как законная супруга и делиться принадлежащим мне мужчиной не собиралась.

Заметив непонятную сцену между мной и незнакомой нетрезвой дамой, мой капитан было попытался узнать, кто это и что случилось.

— Так, старая знакомая. Давно не виделись, — сказала я, при этом пытаясь выглядеть максимально спокойно.

Кажется, ответ его вполне устроил.

Пан капитан, может, и не был безумным красавцем с обложек журналов, но посмотреть явно было на что. Внешне он был похож на свою маму, которая красотой не уступала многим мировым актрисам. Актрисой она не была никогда, но выглядела и вела себя вполне артистично. Кстати, будущая свекровь тоже была стюардессой, но об этом чуть позже.

Сын явно пошел в нее, унаследовав правильные черты лица, густые темные волосы, большие карие глаза и ямочки на щеках, которые особенно проявлялись, когда он смеялся. А смеялся он много и часто — у него было потрясающее чувство юмора, которое ценили как знакомые, так и не очень. Придя в любую компанию, он моментально оказывался в центре внимания, разбрасываясь шутками и прибаутками налево и направо.

Поэтому бдительной мне приходилось быть вдвойне.

Но, к счастью, польский пан был так же всерьез и надолго влюблен в меня, как и я в него.

Наши отношения развивались стремительно, и не за горами было знакомство с моими родителями. Дабы он предстал в лучшем свете перед моим папой самых строгих правил, не приемлющим иностранцев, я решила подучить его немного русскому.

Первое время мы говорили только на английском. Несмотря на то что пан капитан как-то заявил, что по-русски он говорит вполне неплохо, услышав его русскую речь, я не поняла ни слова и пришла к выводу, что в русском языке он все же абсолютный ноль.

Когда капитану было лет десять и он, будучи обычным польским мальчиком, ходил в школу, в связи с политической ситуацией в стране русский язык был обязателен к обучению. Спустя лет двадцать после окончания школы он действительно что-то помнил, однако на практике применить свои скудные знания не мог.

Причем пан капитан был убежден в обратном. Как-то, возмутившись в кафе, он начал было ругаться, как ему казалось, на нормальном русском языке, при этом ни я, ни обслуживающий персонал не были в состоянии понять, в чем, собственно, проблема.

Логика моего польского друга была до боли проста. Решив, что если к польскому слову добавить русское окончание, то выйдет нормальное русское слово, понятное не только ему, но и всем остальным. Пан капитан успешно применял свой вымышленный польско-русский язык везде, где только была такая возможность. Комичности ситуации добавлял и тот факт, что некоторые польские и русские слова звучали абсолютно одинаково, но значения имели абсолютно разные.

Как-то придя домой, я предложила моему суженому отужинать на диване. В то время с английского мы перешли на русский, и я старалась как можно чаще говорить на нем, дабы мой избранник мог немного попрактиковаться.