Естественный обмен - [5]

— Ну, до завтра.

— Удачи, — она меня обняла и скромно поцеловала.

Я хотела было продолжить, но…

— Фу, всё-таки от тебя до сих пор тащит, — Дашка засмеялась, а я покраснела.

— Сама ты «фу»! Всё-таки сессию закрыла — имею право!

— Не сердись, — меня снова поцеловали, и я тут же растаяла. — Завтра приходи — я тебя поздравлю.

— Хорошо! Приду! — и счастливая ушла.

Плутала дворами — сознание трезвого человека пугало меня мыслями о маньяках и убийцах. Поздние прохожие заставляли меня сворачивать на другие улицы и ускорять шаг. К счастью, вскоре я была у дверей своей квартиры. Не забыла проглотить пол-пачки мятной жвачки, вздохнула, позвонила. Постучала. Снова позвонила. Не отвечают.

— Хм, — порылась в карманах и достала ключ. — Ещё и домой не хотят впускать…

Открыв дверь, я не стала включать свет в прихожей. Тихо разделась, заметила чужую куртку и сапоги, хмыкнула — дескать, обещанная гостья всё-таки явилась.

Но странно, что в квартире так тихо. Заглянула в комнату, где обычно ночевали либо мои друзья, либо просто родственники — никого.

«Неужели в маминой комнате спит?» — подумала я и решила, что это по меньшей мере странно.

На кухне налила себе стакан воды на утро и ушла спать.

* * *

Но мне не спалось. Проворочавшись примерно с час, откинула одеяло и решительно встала с кровати.

«Выпью чаю, — кивнула сама себе. — Да, именно то, что нужно».

На кухне опять не стала свет зажигать — и так знаю, что и где стоит. Пока закипал чайник, я смотрела в окно и думала о своём, о грустном. Что пора бы уже нормальную работу искать, да потихоньку съезжать от мамы. Конечно, она тут одна останется, но ничего. Вон, оказывается, у неё и подруги есть. Да и не тот она человек, который станет грустить. Щёлкнул чайник и, я услышала:

— …ты… останешься? — шёпот. В коридоре.

Застыла. А сердце моё бешено забилось. Но я слушала.

— Не могу. Утром на поезд. Да и…

— Что?

— Боюсь я с твоей дочкой видеться.

И мне стало интересно. Не знаю, чёрт, наверное, дёрнул, но я присела на корточки и медленно стала двигаться к выходу из кухни.

— Я тебя провожу тогда, — заглянув за угол, я увидела свою маму, которая попыталась достать куртку из шкафа, но её удержала за руку та другая женщина.

— Постой. Не надо.

— Что «не надо»? — мама чуть повысила голос, развернулась и попыталась освободить запястье от чужих рук. — Что?! Опять жалеешь? Снова муки совести?..

Она не шептала, а почти шипела. Но другая женщина лишь покачала головой и… обняла мою мать. Поцеловала. Мама больше не сопротивлялась. А я отшатнулась, отползала, пока спиной не почувствовала холодильник, его тихое жужжание и вибрацию. Кровь стучала в висках, а сердце снова принялось стучаться о грудную клетку так отчаянно, что… я закрыла глаза, но слышала.

— …люблю тебя.

— Знаю, — в голосе моей мамы слышались слёзы, а потом щёлкнул замок, чуть скрипнула дверь и так же тихо закрылась.

Услышав, что мама, всхлипывая, пошла в ванную, я дождалась, когда щёлкнет замок, быстро вскочила с пола и кинулась в прихожую. Сунула босые ноги в кроссовки, набросила куртку поверх широкой футболки и выбежала из дома на площадку. Вовремя — дверь парадной только сейчас хлопнула внизу.

Перепрыгивая за раз через четыре ступеньки, не заметила, как промелькнули восемь этажей. Запыхавшись, выскочила на мороз, по ходу пытаясь застегнуть куртку и увидеть ту женщину, что была у нас в гостях. Дёрнулась было в сторону, но, к счастью ли, заметила сбоку кого-то. Оглянулась. Она стояла, прислонившись к стене дома, и удивлённо смотрела на меня.

— Это вы… только что… с моей мамой… — слова застряли в горле. Я пыталась понять, что чувствую к этой женщине, и что вообще делаю здесь…

— Я, — она невольно улыбнулась, потом нахмурилась. — А ты…

— Видела. Случайно.

— Вот как…

— Да. Вы… — и тут я вспомнила, что мама никогда у меня не плакала. А теперь заплакала. Из-за вот этой вот… непонятно кого.

— Либо вы сейчас же возвращаетесь, либо больше никогда не смеете появляться рядом с моей мамой, — я старалась говорить твёрдо и уверено, но меня всю трясло — от этой ситуации, да и от холода тоже.

— Девочка, извини… — она покачала головой. — Иди лучше домой.

— Взрослые — идиоты! — зло сказала, решив, что это и вправду не моё дело, повернулась и хотела уйти.

— Почему? — меня остановили, аккуратно придержав за рукав.

— Потому что только и умеете делать друг другу больно! — резко выдернула руку и и ушла.

Я зашла в подъезд, пешком поднялась на свой этаж, тихо открыла дверь и столкнулась с мамой прямо на пороге.

— Ты так поздно? — казалось, что она ничего не видит перед собой. В том числе не замечает и того, как я одета.

— Да. Вернулась.

— Иди спать, — она устало вздохнула. — Утром поговорим.

— Хорошо, мам, — я кивнула, но она уже ушла в свою комнату.

В кровать я легла, но не сразу смогла заснуть. Так и пролежала с открытыми глазами почти до самого рассвета. И мне всё время казалось, что моя мама тихо плачет у себя в комнате.

Но всё-таки под утро я уснула. И не слышала, как позвонили в дверь и как мама пошла открывать.

— Ты… зачем ушла — чтобы полночи на вокзале сидеть? Чтобы возвращаться, хоть и не можешь остаться? Опять меня мучать? Не хочу тебя отпускать, знаешь же…