Естественные причины - [2]

— Барнаби Смайт… — Маклин подошел ближе.

— Вы знакомы? — удивленно спросил Кадволладер.

— Да. Не слишком близко. В гостях у него я никогда не бывал. Но, боже милостивый, что с ним случилось?

— Дагвид[1] не ввел тебя в курс дела?

Маклин невольно вздрогнул, словно старший инспектор Дагвид стоял у него за спиной и недовольно морщился, услышав свое прозвище.

— Он мне не слишком-то обрадовался. Решил, что я намерен похитить его славу.

— А ты не намерен?

— Нет. Я просто ехал к бабушке. Увидел машины, ну и… — Маклин осекся, заметив улыбку эксперта.

— Кстати, как Эстер? Не лучше?

— Да все по-старому. Я к ней заеду попозже. Если, конечно, тут не застряну.

— Интересно, что бы она сказала, увидев этот ужас. — Кадволладер махнул рукой в окровавленной перчатке на обезображенный труп.

— Не представляю. Наверное, какую-нибудь гадость. Вы, прозекторы, все одинаковы. Так объясни, что здесь произошло, Ангус.

— Судя по всему, его не связывали и никаким другим способом не удерживали в этом положении, так что, похоже, вспороли мертвым. С другой стороны, если бы при первом надрезе сердце уже не билось, крови было бы меньше. Скорей всего, жертву усыпили. Узнаем, когда получим заключение токсикологической экспертизы. Собственно, бо́льшая часть крови отсюда. — Ангус указал на красную полосу отвисшей кожи вокруг горла убитого. — И, судя по брызгам на бедрах и на краях кресла, это проделали уже после того, как его выпотрошили, чтобы кишки не мешали убийце шарить внутри. Крупные органы все на месте, кроме куска селезенки.

— И у него что-то во рту, — вставила ассистентка и поднялась, хрустнув коленками. Кадволладер подозвал фотографа и, наклонившись, пальцами развел губы и челюсти убитого. У Маклина желчь подступила к горлу. Он с трудом сдержал рвотный позыв, наблюдая, как эксперт подносит извлеченный орган к свету.

— А, вот и она. Превосходно.

* * *

Из дома убитого Маклин вышел поздней ночью. В городе никогда не бывает совсем темно — фонари заливают чадные улицы адским оранжевым сиянием. Душная августовская жара отступила, сменившись свежестью, — приятное разнообразие после гнусной вони в помещении. Под ногами похрустывал гравий. Инспектор разглядывал небо в безнадежной попытке высмотреть там звезды — или ответ на вопрос, зачем кто-то выпотрошил старика и скормил ему собственную селезенку.

— Ну? — Услышав знакомые интонации и ощутив знакомый кислый запах табака, Маклин обернулся к старшему инспектору Дагвиду. Тот избавился от комбинезона, потертая ткань заношенного мешковатого костюма лоснилась даже в темноте.

— По-видимому, смерть наступила в результате массивной кровопотери, горло перерезано от уха до уха. По мнению Ангуса… доктора Кадволладера, время смерти — ранний вечер, приблизительно от четырех до семи. Потерпевший не был обездвижен — вероятно, усыпили. Узнаем точно, когда закончат с токсикологией.

— Все это мне известно, я не слепой. Кому понадобилось его резать?

— С мистером Смайтом я знаком понаслышке, сэр. Он был не слишком общителен. К нему в дом я сегодня попал впервые.

— Зато, надо полагать, мальчишкой ты лазил к нему в сад за яблоками.

Маклин проглотил напрашивавшийся ответ. Он привык к издевкам Дагвида, но не понимал, почему тот не уймется, даже когда ему пытаются помочь.

— Так что тебе о нем известно? — спросил Дагвид.

— Он владел коммерческим банком, хотя, вероятно, давно отошел от дел. Я в этих кругах не вращаюсь. Бабушка могла его знать, но она сейчас помочь не в состоянии. Она, знаете ли, перенесла инсульт.

— Значит, мне от тебя никакого проку, — равнодушно фыркнул Дагвид. — Давай проваливай. Желаю хорошо провести вечер с твоими богатенькими знакомыми.

Он отвернулся и отошел к группе куривших неподалеку полицейских. Маклин вздохнул с облегчением, но тут же припомнил приказ — не сматываться потихоньку.

— Вам нужен мой рапорт, сэр? — крикнул он в спину Дагвиду.

— Ни хрена не нужен! — Дагвид резко повернулся. Его глаза блеснули, отразив свет фонаря. — Это мое расследование, Маклин. Вали с моего места преступления.

2

В больнице «Западная» витали специфические ароматы недуга; запах дезинфицирующих средств, перегретого воздуха и физиологических выделений за десять минут пропитывал одежду насквозь. Дежурные медсестры узнали посетителя, улыбнулись и молча кивнули. Одну из них звали Барбара, а другую Хизер, но черт его возьми, если он помнил, которую как. Он слишком мало видел их порознь, а всматриваться в маленькие бейджики было неловко.

Маклин тихо, насколько позволял скрипучий линолеум, прошел по равнодушному коридору. Мимо шаркали мужчины в дешевых больничных халатах, цепляясь артритными пальцами за передвижные штативы капельниц; деловитые медсестры метались от одного пациента к другому; бледные, замученные до полуобморока интерны заглядывали в палаты. Все это давно перестало поражать инспектора — он слишком часто бывал здесь.

Нужная ему палата располагалась в тихом конце больничного коридора, подальше от шорохов и суеты. Приятная комната с окнами на залив Ферт-оф-Форт. Маклину это представлялось несколько абсурдным. В эту палату поместить бы людей, поправляющихся после серьезных операций. А в нее клали пациентов, которым совершенно не было дела до тишины за окном. Маклин подпер дверь огнетушителем, чтобы впустить в комнату деловитый гул больницы, и вступил в полутьму.