Естественно, магия - [2]
— Зачем!? — крякнул Владимир Павлович.
— Кто? — удивлённо прошептал Влад.
Наш маг ранен! Кате чуть подурнело, стоило представить, как это — оказаться без части руки. Девушка попыталась прогнать из головы страшную картинку, но воображение лишь добавило брызжущую кровь, отчего у молодой воровки перехватило дыхание и помутнело в глазах.
Чуткий Влад дотронулся до её руки, и Катя тут же вынырнула из своего пустого ужаса.
Дева-Хранительница! Что же такого случилось, отчего всё пошло наперекосяк, а в провинциальный Париж мчится кто-то из высших чинов Ордена!?
Пролог под водой
Катерина огладила сари и молвила:
«Не так важно, что между нами и прошлым стоит стена догадок.
Танец восстановит былое в настоящем, заполнит пустоты
и явит истину. И вы узрите всё яснее самих свидетелей».
Лира проснулась от холода за полчаса до назначенного времени. То, что мёрзнут пальцы ног — дело давнее, и волшебница привыкла игнорировать это неудобство. Но сейчас ныла грудина, и под солнечным сплетением всё никак не могли улечься поудобней невидимые стылые щупальца. Именно это на десятилетия забытое ощущение от запасённого сложнейшего заклинания вытащило Лиру из болезненной дрёмы в её тоскливый неприветливый мирок.
Комнату, в которую она с Элеонорой недавно переехала, Гильдия вырвала у реки полгода назад. Магическая просушка только на время отбросила сырость и промозглость, но не поборола сонное дыхание глубин.
И всё-таки даже тут лучше, чем в прежней, опостылевшей до ломоты в зубах каморке, где они ютились ещё с двумя волшебницами. И уж здесь-то всё своё: честный камень пола, честный кирпич стен, потолок с отбитой штукатуркой, поддерживающие его округлые арки — серьёзные, внушающие уверенность. Здесь нет иллюзий в дюжину слоёв, которыми балуется большинство магов Гильдии. Двух старых волшебниц и давних подруг перестали тешить такие игры. Жизни осталось совсем немного — скудной, полной лишений. Пусть уж она будет настоящей, пусть впитывается всей своей сыростью и затхлостью в кости, в потерявшую юную свежесть кожу — пусть будет по-честному, без приятного глазу обмана.
В горле мучительно запершило. Лира села, стиснув тонкими сухими пальцами ворот грубой сорочки, попыталась закрыть смятой в кулаке тканью рот и сдержать кашель, чтобы не разбудить подругу, отдыхавшую у противоположной стены, но сделала только хуже: кашель вышел громкий, с пугающим хрипом, заставившим Элеонору вскинуться с плоской сбившейся на бок подушки.
— Лира! Что такое?!
Она встала, скрылась за дверцей болезненно скрипучего шифоньера и, натягивая длинное тёмно-зелёное платье с глухим воротом, невнятно соврала:
— Ничего. Просто поперхнулась.
— Ты бы показалась Альфреду. А то ведь с чёрной пневмонией…
— …долго не протянешь. Знаю, Элли, — Лира оттянула колкий шерстяной воротник, чтобы не давил, и постояла немного, стараясь дышать медленно и неглубоко, чтобы снова не закашляться. — Сейчас нет смысла его будить, загляну утром.
Справившись наконец со спазмами, Лира присела на постель, глянув мимоходом в зеркало без рамы над столиком с аскетичным набором расчёсок, гребней да шпилек. Собственное лицо немного пугало бледностью, но откуда нынче взяться загару и здоровому румянцу?
Не глядя на одевающуюся Элеонору, Лира напомнила:
— Мы ведь сегодня собирались искать.
Застёгивая на полной груди почти такое же строгое платье, Элли обернулась через плечо.
— Ты всё ещё надеешься, что мы сможем найти нужного ученика?
— Не очень, — неожиданно для самой себя призналась Лира. — Но надо же что-то делать. Пока ещё можем.
Она улыбнулась, но получившаяся гримаса не развеселила Элеонору. Элли уселась рядом, машинально накинув одеяло на жёсткий край постели.
— Игнат предлагал уйти на юг…
— И ты слышала, что ответил Аристарх, — Лира пожала плечами. — Это их дело: пусть решают, судят, рядят. А я могу искать. Мы можем, — она положила узкую сухую ладонь на мягкую руку соратницы и всё-таки смогла улыбнуться почти так, как умела раньше, когда они ещё жили под солнцем и носили алое с золотым шитьём. — Посторожишь меня сегодня?
— Конечно! — немедленно поднялась Элеонора. — Пойдём в зал?
Добрая душа. Сколько сотен лет они уж равные, а Элли всё так же готова хоть на дно океана следом, как ученица за любимым учителем.
Лира вздохнула:
— Лучше здесь. Подальше от Аристарха.
— Конечно же. Тогда я составлю кровати.
Элеонора произнесла заклинание, которое упруго поддержало её кровать снизу, почти лишив веса, и, без усилий протащив через всю комнату, поставила её в ногах кровати Лиры, перпендикулярно. Лира легла на свою постель. Ещё одно заклинание — заковыристое и длинное, которое надо было выдыхать полной грудью и обязательно указывать жестом направление действия — заполнило собой воздух над Лирой и плавно притянуло, привязало её тело к жёсткому ложу. Снова проговорив первое заклинание, Элли подняла изголовье лириной кровати и опёрла о стену почти на высоте своего роста, застопорив нижний край о вторую кровать, чтобы не съехал, когда закончится действие поддерживающего заклинания. Тело должно лежать, а дух должен быть готов двигаться, «ходить». Такая двойственность — необъяснимое условие, которыми полна магия. Особенно — высшая.
Годами существ, чьи способности за рамками человеческого понимания, отлавливали, держали взаперти, словно скот, мучили и скрывали от людей. Но ничто не длится вечно. На свободу вырывается настоящий монстр. Он жаждет всё изменить, узнать правду, отомстить людям, а ещё он... ужасно голоден.
Можно ли совершить невозможное? Готфрид считает, что да. Он человек, во всем дошедший до края, рыцарь, намеревающийся победить Богов. Готфрид путешествует по миру вечного затмения в компании соратников. Затмение — мир тьмы, страшных, завораживающих чудес и ужасающих тварей. Волей случая путешественники оказываются втянуты в войну гигантских механических машин, и гибель в этой чужой войне кажется неминуемой. Когда их путешествие прерывается вспышкой ядерного взрыва, Готфрид, глядя на нее, невольно вспоминает, как дошел до такой жизни.
Трое пришли в Мир в самом начале Времён. Старший никогда хорошо не владел мечом, как, впрочем, и любым другим оружием. Средняя вообще смотрела на меч пугливой брезгливостью. Любое орудие убийства всегда повергало ее в ужас и в своей жизни она едва ли держала в руке что-то опаснее кухонного ножа. Другое дело Младший, который, казалось, был рождён для битвы и только для битвы. У каждого из них был свой путь и свое предназначение. Но, одно было общим. Они должны были сокрушить Четвёртого. Они сокрушили Его, но не победили. И когда-нибудь он снова возродится.
Вся история начинается в небольшом французском посёлке Монтельвью 1308 года. Одна прекрасная девушка решила уединиться с подругами в их тайнике, находящийся у подножия гор. Там девушка попросила совета обратиться к древней книге знаний, чтобы улучшить их личные судьбы - без мужчин в те времена жизнь была невозможна. Но ослушавшись отрицательных советов подруг, девушка всё же решается на поступок, который изменил всю её жизнь. Девушка открыла портал времени, из которого волей-неволей следующим днём явился суженый, в оборванных лохмотьях инородного происхождения.
В этом мире земля, истерзанная катаклизмами, порождает магов, чтобы они исцелили ее раны. Но у магов на этот счет другие планы. Обретя силу, они не спешат использовать ее на благо своего края. Ведь для этого им сначала нужно научиться выживать.Две верные подруги-колдуньи беззаботно шагают по жизни, совершенствуя свои магические умения и вмешиваясь в схватки между лордами-феодалами за деньги. Они и не подозревают, что являются частью жестокого плана. Умелая рука самого грозного мага на протяжении долгих лет ведет их к смертельной ловушке.Выстоят ли любовь и дружба против холодного расчета?..
Она не помнит, как попала в этот мир — мир, в котором небеса покоряют драконы, а земля изрезана железными дорогами, в котором телепортам присвоены серийные номера, а таблетки избавляют от магических воздействий. И этот мир не позволил остаться в стороне и спокойно за всем наблюдать, ведь он балансирует над пропастью и нуждается в самом элементарном спасении. Проблема лишь в том, что если женщина, называющая себя Кармой, вспомнит забытое, то может произойти что-то непоправимое. Но она начала вспоминать…