Есть ли еще секс в большом городе? - [46]

И вот вам первый кирпич в стену охлаждения.

Разумеется, это вовсе не причина разводиться, иначе женатых бы вообще не осталось. Хитрость заключается в том, что вне дома муж-ребенок – отличный парень. Он идеально вписывается в образ примерного семьянина: ходит на работу, посещает школьные мероприятия детей, присутствует – по крайней мере, физически – на праздниках и днях рождения. Просто идеальный муж!

А вот дома начинается совсем другая история. Не то чтобы он не выполняет свою часть работы, просто со временем все меньше и меньше. Он как бы здесь и одновременно отсутствует – интеллектуально, эмоционально, сексуально. Не заботится о себе, не прикладывает усилий, постепенно распускается: набирает вес, отчего синдром апноэ становится все сильнее, – и по ночам превращается в адскую храп-машину. Мало-помалу вообще перестает двигаться.

Тем временем его жена лежит рядом, уныло глядя в потолок, и пытается понять, куда катится ее жизнь, как ее вообще угораздило и что теперь со всем этим делать.

Если муж и догадывается, что его половинка несчастлива, то попросту игнорирует сей факт. Может, он и сам не особенно счастлив, однако его все устраивает. Как ребенок, он прикладывает минимум усилий, и при этом бо́льшая часть его потребностей все равно обслуживается. На худой конец всегда есть Интернет под рукой, поэтому он вроде как здесь, а вроде как нет, однако уходить никуда не собирается.

Неким шестым чувством его жена это ощущает и постепенно начинает сознавать: если не предпринять что-то прямо сейчас, ее засосет унылое болото и не останется сил, чтобы уйти.

Итак, пока муж-ребенок прячется в своем «домашнем офисе» (звучит как насмешка, ведь ни о какой работе речь не идет), его жена начинает мечтать, как было бы здорово, если бы он исчез совсем. Сколько места освободилось бы в шкафу, сколько времени, потраченного на то, чтобы подбирать за ним…

Как было бы здорово, если бы он ушел и больше никогда не возвращался!

И вот однажды, как гром среди ясного неба, жена просит развода.

Захваченный врасплох, муж-ребенок устраивает скандал. В его картине мира он безупречен, это все ее вина! Вполне возможно, он станет жестко противиться разводу в суде. Бракоразводный процесс будет тянуться бесконечно. Даже адвокат скажет, что его клиент – придурок.

Без привычной заботы его жизнь начнет разваливаться. Из дома выгнали, жить негде… Чаще всего муж-ребенок возвращается к маме и начинает пить.

Проще говоря, он скатывается в так называемую мужскую версию ПСВ.

Хорошая новость заключается в том, что еще не все потеряно. Живя с матерью и глядя в разочарованные глаза своих детей-подростков по выходным, муж-ребенок рано или поздно устанет быть лузером и возьмет себя в руки: пойдет в качалку, найдет работу, научится покупать продукты и стирать белье, – а там, глядишь, пустится в свободное плавание холостяка. Нет ничего невозможного: что для одной женщины бывший муж, для другой – новый бойфренд.

Феномен нового бойфренда

Это было накануне Дня независимости. Мы собрались у Китти и делились планами на лето. Мои, как всегда, оказались самыми банальными: ходить по вечеринкам богатых людей и пить шампанское на халяву.

И тут вдруг откуда ни возьмись эсэмэска от Макса: внезапно он прилетает из Испании, чтобы пойти на день рождения какого-то миллионера в Ист-Хэмптоне; не хочу ли я к нему присоединиться?

На следующий день, готовясь к выходу, я поймала себя на том, что наряжаюсь с особой тщательностью. Может, у меня прошла аллергия на новые знакомства? Кто знает, вдруг на этой вечеринке – в отличие от веранды Китти – что-то выгорит?

Или нет.

Макс немного опоздал. Пока мы бежали к машине, он рассказал, что собирается принять химически синтезированный кетамин и «улететь в подпространство», и пригласил меня присоединиться.

Нет уж, спасибо!

– Я не собираюсь пить лошадиный транквилизатор! – возразила я.

– Самую малость, детка! Это будет круто, поверь! Можно не спать целые сутки!

– Ты вообще соображаешь, что говоришь?

– Да что с тобой? – удивился Макс. – Ты стала такая скучная!

Когда друзья спрашивают, почему я не хочу вернуться к Максу, я обычно отмалчиваюсь, хотя на самом деле причина проста: не желаю вечно мотаться по разным фестивалям и вечеринкам и «улетать в подпространство» – мне такая жизнь не по вкусу.

На подъезде к дому нас три раза останавливали охранники, проверяли фамилии и светили фонариками в салон в поисках незваных гостей. Один даже в багажник залез.

– Да хватит уже! – рявкнула я на него. – Мы пожилые люди! По-вашему, мы прячем кого-то в машине?

Парень направил луч фонарика прямо мне в лицо.

– Пожилые люди и не такое вытворяют, поверьте на слово!

Вечеринка была в самом разгаре. Основное действо происходило на большой террасе, декорированной голограммами. Посреди возвышалась мраморная жаровня, по бокам – два гавайских бара. Позади располагался крытый тент, где приглашенные повара готовили ужин. Чуть поодаль виднелся бассейн олимпийских размеров с крытым баром. Все это великолепие заканчивалось живой изгородью в тридцать футов высотой.

Макса немедленно окружили приятели с фестиваля «Горящий человек», одетые как цирковая труппа. По какой-то неведомой причине они оказались моложе, чем я ожидала. Тут я догадалась: это оттого, что у меня искажена перспектива. Я так давно не общалась с тридцатилетними, что уже и забыла, как молодо они выглядят, сколько у них энергии, с каким энтузиазмом они воспринимают мир…