Эссе об Амеpике - [23]

В Елисеевском магазине, где наконец-то снова можно купить многое и, к сожалению, снова надо стоять в очередях и выбивать чеки, на кассе висит объявление "Здесь вы можете приобрести элементы питания" и ниже, мельче: "для часов и калькуляторов".

Почти у каждой станции метро по-прежнему гнездятся стихийные базарчики. Особенно живописны они вечером, когда торговцев уже немного, но на одном ящике могут лежать сосиски, лук, туалетная бумага, сникерсы, пиво, хлеб и т. д. Обычно где-то рядом виднеется вывеска: "Торговля с рук запрещена", или, изящнее: "Торговля без разрешения запрещена". Мне очень нравится, когда стоит тетка с мешком черных семечек, а в семечки воткнута вобла.

Простенькая логическая задачка, которая по плечу каждому московскому жителю — какова связь между ночью с 25 на 26 июня и работой круглосуточного супермаркета? Наводящее соображение — это ночь выпускного вечера. Правильный ответ: супрефект запретил продажу спиртного в эту ночь, в связи с чем все лавочки, торгующие в том числе и алкоголем, были закрыты.

Около театра Ленинского комсомола на стенде артистического кафе "ТРАМ" написано лаконически: "Бизнес-ланч за 8". Все. Единица измерения не указана. Я полагаю, что за 8 минут.

В метро стало очень душно, то есть практически не работает вентиляция, а народу много. Зато москвичи спасены от типичного западного летнего насморка — когда человек подвергается резкому перепаду температур, будучи вынужден выходить из кондиционированного помещения на улицу и наоборот.

Не так давно издали закон (или указ) о том, что импортную водку нельзя продавать дешевле, чем за сколько-то. Так хотели поддержать отечественного производителя и побороться против дешевой украинской и белорусской водки, ввозимой в обход таможни. В результате в киосках теперь эту водку продают так: "Покупаешь одну бутылку — получаешь вторую бесплатно". Чем не Америка? И сбыт вдвое больше.

Свежий хлеб теперь принято продавать не в магазинах, а прямо с машин или в отдельных киосках. Возвращаясь домой около девяти часов, вижу, что в киоске еще горит свет. Подхожу и начинаю рассматривать ассортимент. Продавщица, занятая какими-то своими делами, поднимает голову и раздраженно говорит: "Я не отпускаю". Честно говоря, я стала спрашивать, кого и куда она не отпускает — совсем забыла этот изящный оборот речи.

В некоторых коммерческих ларьках появились холодильники. Жарким днем приятно прочесть на обрывке бумажки обнадеживающую надпись: "У нас холодные напитки". Иллюзия часто рассеивается, когда ты пытаешься купить холодную колу — обычно говорят, что "желающих много, не успеваем ставить в холодильник".

По закону о рекламе нельзя по ТВ рекламировать курево и алкоголь. Хитрые производители стали рекламировать торговую марку. В роликах водки "Белый орел" нет ни слова про водку, зато есть вдребадан пьяный мужик, который каждый раз, перед тем, как рухнуть, заплетающимся языком говорит: "Я — Белый Орел". Вокруг рекламы подняли шум, на что производители говорят, что "Белый Орел" — марка кофе.

В школах отменили предмет НВП, а вместо него ввели что-то вроде "обеспечение безопасности жизнедеятельности". Сделали, по крайней мере в Москве, какой-то аналог телефона "911". Только он семизначный и, вроде, пока работает не для всех районов города.

Многие универсамы перестали быть "самообслуживательными". Поэтому надо постоять к прилавку, взвесить то, что тебе нужно, записать цены всех покупок (запомнить невозможно, особенно с трехзначными копейками, для записи обычно на прилавке лежат старые чеки и карандаш, привязанный к столу), если нужно что-то в другом отделе — повторить процедуру, затем пойти к кассе и все оплатить, а потом — правильно распределить чеки по отделам.

Отдельное внимание стоит уделить ценникам. Конечно, принтеров (также как, впрочем, и кондиционеров) здесь еще не изобрели (не в том смысле, что их вообще нет, а в том, что слабо распространены). Поэтому ценники пишутся от руки — а почерк как бог даст. Чтобы их не переписывать совсем часто (поскольку неизвестно, какой товар придет завтра), пишут, например, "сок в ассортименте", а ты уж сам догадывайся, какой он сегодня яблочный или апельсиновый. Названия продуктов лаконичны и многозначны. Например, "куры имп." и "куры отеч." — курицы импортные и отечественные. Вообще слово "импортное" любят и считают достаточным для определения товара. "Набор шок." — любая коробка шоколадных конфет. "Круассаны чистые" — становится понятным, только когда рядом лежит набор "круассаны с шоколадом". Умиляет также "ветчина высококачественная" и "колбаса оригинальная". А рекорд держит чистосердечное "тушенка гов.".

Российские люди в целом бедные. Настолько, что даже государство так считает. В частности, во всех государственных музеях установлены две системы цен (что, по-моему, само по себе является дискриминацией) — для граждан России и для иностранцев, для последних, естественно, выше. Все тетушки-контролеры натасканы на распознавание иностранцев. Изумительно то, что все подписи под экспонатами и все объявления существуют только по-русски. Как правильно сказала одна выгуливаемая мной иностранка — чтобы приехать в Москву туристом, надо или знать русский, или иметь российского друга — иначе и обдерут, и ничего не увидишь. А я в связи с этим подумала, что в торговле, наверное, часто присутствует обман. Но у капиталистов тебя обманывают так, что ты чувствуешь себя довольным, собственно это и есть часть обмана, а у нас — надутым, да еще и беззащитным.