Эсперанца - [22]

Тьма вспыхнула в возмущении.

— Что ты себе позволяешь? Мне нужно сохранить связь с демонами, а это только через Властительницу возможно.

Свет перебил собеседницу: — Ты почему решила, что изменять ее кровь лучше, чем решить проблему радикально и дать девочке возможность любить и выбирать мужа самой?

— О чем ты?

— Тёмушка, ты не думала разрушить преграду между мирами?

— Но… — Тьма растерянно смотрела на мужчину. — Это же невозможно…

— Ну почему же невозможно? Преграды же раньше не было. Ее Мрак соорудил. А раз она рукотворная, значит и убрать ее можно.

Тьма помолчала в раздумьях и задала только один вопрос:

— Зачем тебе это нужно?

Свет склонил голову к плечу, хитро прищурился и, широко улыбнувшись, ответил:

— Кроме того, что я хочу реально, а не в дурацком зеркале, встретиться с красивой девушкой? — и уже серьезно. — Я хочу, чтобы магия вернулась в мой мир, хочу, чтобы мой сын был счастлив, ведь у него немалый магический потенциал. Хочу, чтобы безумный маньяк выбросил из головы идею стать богом моего мира и заполучить тебя. Этого достаточно, Тёмушка?

Тьма улыбнулась: — И каков план, великий стратег?

Глава 15. Затишье перед бурей

Утро Эсперанца начала с того, что спустилась на кухню приготовить завтрак. Многие считали, что «золотой» девочке нет необходимости уметь обслуживать себя, для всего есть слуги или подчиненные, но совершенно другой точки зрения придерживались те, кто вырастил ее. Ее учили готовить, поддерживать порядок в доме, шить, защищать себя, ездить на мотоцикле, автомобиле, летать на вертолете. Ее учили медицинской помощи и выживанию в экстремальных условиях. К сожалению, ее не научили жить с блокированной демонической сущностью, что значительно портило ей жизнь и чуть не убило ее во время лесных блужданий.

Девушка осмотрелась в незнакомой кухне, вытащила из холодильника яйца, сыр, ветчину, зелень, молоко и муку. Быстро приготовила тесто и начала печь блины с различными припеками. Девушка так увлеклась этим делом, что забыла о всех невзгодах и начала мурлыкать под нос. Пританцовывая, она подбросила в воздух последний блинчик, повернувшись вокруг своей оси, поймала его на сковородку и подпрыгнула, обрадованная своим успехом. Схватила тарелки с готовыми блинчиками и, развернувшись к столу, увидела стоящего в дверях Рэма. Парень, сложив руки на груди, прислонился к косяку и, слегка улыбаясь, смотрел на девушку. Тонкая серая футболка обтягивала его рельефные мышцы, мягкие трикотажные штаны на резинке висели на бедрах. Весь его облик излучал спокойствие и добродушие.

Эсперанца широко улыбнулась в ответ:

— Доброе утро! Чай или кофе?

— Доброе! Кофе уже сварила? Или давай я сварю.

— Вари. — девушка стала накрывать на стол, а Рэм быстро словно капля ртути перетек к плите и загремел джезвой.

Эсперанца невольно залюбовалась широкими плечами, по которым рассыпались золотые волнистые пряди. Узкая талия, крепкие ягодицы и длинные ноги притягивали ее взгляд. Рэм оглянулся, поймал оценивающий взгляд девушки, усмехнулся и подмигнул ей своими небесно-голубыми глазами.

Они завтракали вместе, шутили, смеялись. Рэм мазнул ее по носу джемом и Эсперанца в ответ запустил в него салфетку. Рэм преувеличенно возмущенно вскочил: — Ну кое-кто нарвался! — и бросился ловить взвизгивающую девушку. Большими прыжками она выскочила в холл, подбежала к дивану и запустила в преследующего ее парня подушку, попала ему в грудь. Он поднял упавшую подушку и запустил ее обратно. Они бегали вокруг дивана, перебрасываясь подушками, пока Рэм не догнал девушку. Схватил ее в охапку, повалил на диван, прижав своим твердым телом. Эсперанца вдруг затихла и забыла, как дышать. От него пахло свежестью скошенной травы, грозой и еще чем-то неуловимо притягательным. Она смотрела в его глаза, где голубизну небес прорезали золотые искры. Рэм медленно склонился к ее губам и очень осторожно почти невесомо коснулся их своими сухими потрескавшимися губами. Девушка вздрогнула, на нее вдруг нахлынула паника, она напряглась и попробовала вырваться из объятий Рэма. Тот сразу же отпустил ее, не став удерживать.

Эсперанца бегом взлетела по деревянным ступеням лестницы вверх в свою спальню. Захлопнула дверь и забежала в ванную комнату. Стало очень трудно дышать, грудь словно сдавливали ремни, воздух застрял в легких и не мог ни войти, ни выйти из них. Страх, панический ужас топил ее сознание, и девушка начала хрипеть задыхаясь.

Уже сползая в бессознательности по стенке на пол, Эсперанца увидела, как открывается дверь и испуганное лицо Рэма склоняется над ней. Лица Даниэля, Виктора и незнакомое лицо светло-русого мужчины с бородой кружились в ее воспаленном сознании, говорили что-то одновременно, причиняя девушке разные непередаваемые ощущения. Даниэль грустил, искал, обижался на нее. Его голос заставлял чувствовать свою вину, желать встречи, чтобы все выяснить и просто поговорить.

Виктор оскорблял, унижал, требовал не прятаться и прекратить убегать. Он обещал боль, много боли и ужаса при встрече, говорил, что Эспе никуда не скрыться от него, называл ее своей вещью, своей рабыней. Ненависть, злость, возмущение, вот что чувствовала девушка, видя лицо Вельского-младшего.