Если Небо Упадет - [16]
— С ними произошла война: для кого-то вымышленная, для кого-то самая настоящая. Папа — оператор, мама — репортер. Они всегда рвались туда, откуда все бежали.
— Украина?
Киваю. Облизываю сухие губы и задумчиво шепчу:
— Я не помню себя до смерти родителей. Такое чувство, что я родилась двадцатилетней именно в день, когда их убили. Жизнь не делилась на «до» и «после». И не было плаксивых похорон, возвышенных мыслей. Просто однажды я открыла глаза и поняла, что осталась совсем одна. Паршивое чувство. — На несколько минут замолкаю. Смотрю в черное небо, хмурюсь и гадаю: где звезды? Куда они пропали? Их прикрыли тучи? Или они, может, все разом грохнулись на землю в тот самый день, когда мне позвонили и сказали, что мама с папой погибли? А, может, их никогда и не было? Может, я преувеличивала то, что видела? Фантазировала, мечтала? Может, звезд и вовсе не существует, и мои воспоминания — самолеты, блики от прожекторов, аэропланы, вертолеты? Ведь я мастер верить в то, чего нет. И все мы мастера себя обманывать.
— Мира?
— М?
Чувствую на своем лице прикосновение и недоуменно перевожу взгляд на Диму. Его пальцы касаются моей щеки. Они холодные. Ледяные.
— Смотри-ка, звезды.
— Где? — вновь поднимаю взгляд вверх. Недоуменно хмурю брови, потому что повторно убеждаюсь: небо чернее черного. — Что ты обманываешь?
— Почему же обманываю? Вот, смотри, звезды в моих ладонях.
Парень криво улыбается, раскрывает пальцы, и я замечаю на коже блестящие капли. Что это? Первые несколько секунд, я действительно не понимаю, что Дима имеет в виду, но потом, когда организм сдается и его начинает трясти то ли от холода, то ли от страха, то ли от безнадеги, я осознаю, что плачу. Хватаюсь руками за голову, задерживаю дыхание и про себя повторяю: возьми себя в руки, возьми себя, черт подери, в руки! Но не выходит. Не получается!
— Мира.
— Прости, — задыхаясь, выпаливаю я и резко привстаю. — Извини, пожалуйста.
Хочу встать, но Дима не позволяет. Берет меня за руку и порывисто притягивает к себе. Врезаюсь в его тело. Инстинктивно хочу, как пружина отлететь обратно, хочу, избавиться от близости, от сочувствия, от этого безумного притяжения, но не могу побороть обычного, примитивного желания человека — желания кому-то довериться.
Мои руки взмывают на плечи парня, и, крепко-крепко стиснув его за шею, я продолжаю тихо плакать. А он обнимает мою трясущуюся талию, горячо дышит в волосы и просто молчит. Уверена: в его странной голове много мыслей, и он бы смог в эту секунду сказать нечто такое, что вновь заставило бы меня восхититься или одержимо поспорить, но он чувствует, как и я знаю — сейчас не время. Сейчас тот момент, когда молчание — лучший способ для того, чтобы как следует высказаться.
Доктор,
Кажется, у меня аллергия. Я не вру — на лицо все симптомы! Тело ноет, глаза слезятся, кожа зудит. Я то и дело расчесываю раны, деру их, будто одержимая. Причем ведь знаю, что зажили бы они быстрей, если бы я держала руки прикованными к коленям, но не могу сопротивляться — у меня просто непреодолимое желание мазохиста: вновь и вновь раздирать ссадины, словно это принесет облегчение. Долгожданный покой. Да-да, Вы скажете, что я ошибаюсь, но разве можно убедить сумасшедшего в том, что он сумасшедший?
В любом случае, надеюсь, Вы постараетесь найти лекарство. Оно ведь существует? Правда? Болезнь, в конце концов, у меня вполне обычная, распространенная. Уверена: каждый страдал этим недугом. Собственно, вы наверно спросите, на что ж именно у меня аллергия?
Не кривя душой, отвечу: на жизнь.
Усмехаюсь и прикусываю кончик пальца. Еще раз пробегаю глазами по строчкам, задумываюсь: не переборщила ли я с метафорами, и выдыхаю. Александр Викторович сказал написать то, что взбредет в голову. Что ж он сам напросился, ведь я страдаю таким отвратительным диагнозом, как витальной депрессией, и у моих мыслей хроническая предрасположенность к делирию.
После вчерашнего разговора с Димой что-то изменилось. Я не могу сказать, что расхотела умирать, что желание свести счеты с жизнью исчезло. Просто теперь мне словно некуда спешить. Я чего-то жду. Но чего? Понятия не имею.
В груди такая дикая тяжесть. Я касаюсь пальцами ребер, пытаюсь глубоко вдохнуть, но не могу даже на сантиметр расширить свои легкие, будто им что-то мешает. Пью много воды, горло сушит. Говорю себе, что это от алкоголя, но в голове рассматриваю вчерашнюю попытку вновь покончить с собой. В конце концов, я выпила три таблетки снотворного и запила все это коньком, возможно, тяжесть — осложнение, и мне необходимо проконсультироваться у врача. Я ловлю себя на мысли, что пугаюсь и не хочу сейчас болеть. Но тут же откидываю назад подобные рассуждения: ну, что со мной может случиться? Облизываю сухие губы, выпрямляюсь и решительно чеканю: все нормально. Все хорошо.
Моюсь, сушу голову и, как мне кажется, делаю неплохую укладку. Выглянув в окно, поникаю: пасмурно. Приходится надеть джинсы и теплую кофту, бросаю в сумку зонт. Собираюсь выйти из квартиры, но вдруг задерживаюсь на пороге, перед зеркалом. Такая высокая, худая. Ищу в глазах огонек и искренне удивляюсь, обнаружив его. Смешно. Я вроде расхотела умирать, по крайней мере, на сегодня, а огонек, так рьяно старающийся погаснуть, все еще светит. Чего он от меня хочет?
АннотацияНикто не знает, когда мучениям придёт конец. Возможно, придется страдать всю жизнь, позабыв о таком чувстве, как счастье…. К этому и пыталась подготовить себя Кейт Уильямс, в глубине души осознавая, что в её случае муки безграничны и нескончаемы. Проходит время, всё меняется, когда она находит утешение в лице двух парней, так старательно оберегающих её друг от друга. Но никто даже не подозревает, что над Кейт нависла опасность куда хуже, чем смерть. А что может быть хуже смерти?
Дельфия Этел давно знает, что она ведьма. Еще она знает, что боль любого человека разрывает ее на части, приносит невыносимые муки. Ее спасение в безмолвии. В вечном одиночестве. Она собирается потонуть в стенах собственного дома, однако все меняется, когда на пороге появляются незнакомцы из далекого города — Астерии.Стоит девушке пойти с ними? Или, вырвавшись на волю, она очутится в еще более глубоком океане из боли и одиночества?Тем временем в Астерии все меняется. После того, как Ариадна Блэк продала душу Дьяволу, она превратилась в ночной кошмар, вырвавшийся из снов жителей.
Я стала особенной, не представляя собой ничего необыкновенного. И я стала такой благодаря одному человеку. Мы вместе создали воспоминания и вместе запечатлели друг друга в памяти.
Чтобы вернуться к нормальной жизни, Китти Рочестер забывает о прошлом. Она начинает все заново – с нуля – будто сердце и вовсе не разбивалось на осколки; будто воспоминания не приносят боли и не оставляют следов. Однако, оказывается, невозможно убежать от собственных страхов. Особенно тогда, когда у них жгуче-черные волосы и невообразимо голубые глаза.
Лия Бронская вынуждена жить со страшным дефектом сознания.Амнезия беспощадно забирает целый год из памяти девушки: триста шестьдесят пять дней, переполненных какими-то событиями, эмоциями просто-напросто исчезают, оставив после себя лишь пустоту, вопросы и боязнь одиночества. Смирившись с таким тяжелым диагнозом, Лия хочет продолжить жить дальше, хочет стабилизироваться и забыть о потере, но вместо этого она оказывается в эпицентре опасных событий, развернувшихся на окраине её города.Подростковые самоубийства чередой кровавых дат заполняют все таблоиды газет, заголовки журналов.
Стала Лора Фон Шиллер легендой, и написали о ней не одну песню, и прозвали ее сиреной Рэйна, обвиняя в погибели многих мужчин, павших пред ее вечной красотой.
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.
— Это смешно, не так ли? — спрашивает Доктор дрожащим голосом. — Забавно, как капля человеческого ДНК действительно может прояснить твоё мнение на некоторые вещи.Интересный взгляд на то, каким мог быть Доктор, рожденный в «сражении, полном крови, ярости и мести».
Ночь. Безлюдное кладбище. Одинокая серая тень могильного вора крадётся меж надгробий. Негромкий звук работы грабительских инструментов, склеп вскрыт и крышка саркофага сдвинута. Вот оно — сокровище, за которым пришёл тот, у кого хватило дерзости и смелости пойти на тёмное дело! Но стоило ли идти на такое ради обретения богатства? Ведь тот, кто решился соприкоснуться с миром мёртвых, должен быть готов к самым неожиданным сюрпризам. Таким, о каких и в страшных сказках не прочитаешь!
Что есть Московское метро? Транспортная система? Пожалуй так, но это ещё и отдельное, особое измерение. Точнее сеть измерений. Просто их видеть дано не всем. Я вот вижу.
Удачливый хакер решил стрясти с компании денег или за этим стоит нечто иное? Неудачный эксперимент, смерть известного ученого и студент, обнаруживающий все больше странностей вокруг себя – что между ними общего? И где проходит грань между человеком и нечеловеком?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.