Если любишь - [4]

– Это правда, – согласилась леди Монтекью. – Изобразил нас такими, какие мы есть. Нисколько не приукрасил. – Она обернулась к детям: – Ричард, Доминик, присмотрите за девочками. Мы скоро вернемся.

Дамы направились к дверям, и Табита отметила про себя, что они почти одного роста, но тетя более крепкого телосложения. Леди Хантли была грациозной и стройной, такой, как ее покойная мама, и девочка почувствовала к ней симпатию, ей захотелось броситься следом за ней и зарыться лицом в складки ее платья.

– Табита, есть хочешь? – Голос Люси вернул ее к действительности. – Мы уже поели пирожных, но там немного еще осталось. Ричард съел больше всех. Даже больше Доминика.

– Неправда! – возмутился Ричард. Он откинулся в кресле и усмехнулся: – Ты здесь не хозяйка, чтобы предлагать пирожные. Если она захочет пирожных, пусть скажет нам.

Однако Люси уже протягивала Табите блюдо с крохотными фруктовыми пирожными и глазированными кексами.

– Эти мои самые любимые, – сказала Люси, указав пальчиком на фруктовые пирожные. – Попробуй.

Табите захотелось съесть все до единого, такими красивыми и аппетитными они выглядели. К тому же она проголодалась. Табита взяла пирожное и, смущенно улыбнувшись, поблагодарила.

– Можно мне посмотреть твою куклу? – спросила Люси.

– Можно, – поколебавшись, ответила Табита, – только не сломай.

– Не бойся. Какая красивая! Откуда она у тебя?

– Мама подарила.

– А мне можно посмотреть? – спросила Амелия. Табита и кивнуть не успела, как Ричард выхватил куклу и бросил сестре.

– Не надо! – вскочила Табита. – Нет!

Амелию выходка брата развеселила, и она со смехом кинула куклу ему обратно. Табита сползла с высокого дивана и попыталась отнять у Ричарда свое сокровище.

– Отдай ей куклу! – Доминик, брат Люси, шагнул к Ричарду и вырвал у него игрушку.

– Какой же ты противный, Ричард Монтекью! – крикнула Люси. – Я тебя ненавижу!

– Да я просто пошутил, вот и все! Не знаю, что хорошего в этой потрепанной рухляди.

Доминик вернул куклу Табите, и девочка смущенно его поблагодарила.

– Не за что, – вежливо ответил мальчик, бросив на Ричарда гневный взгляд. Табита поняла, что они питают друг к другу неприязнь.

Она снова вскарабкалась на диван, радуясь, что Люси и Доминик встали на ее сторону. Ричард ей не понравился. И сестра его тоже.

Люси захихикала, и Табита обернулась, ей захотелось узнать, что рассмешило ее новую подругу.

– У тебя зеленые глаза, как у котенка. Табби-киска, Табби-киска! – нараспев произнесла Люси.

Табита тоже засмеялась. Ей все больше и больше нравилась эта дружелюбная девочка.

Спустя какое-то время обе леди вернулись в комнату, знать не зная о только что случившейся здесь суматохе. Графиня подошла к детям:

– Доминик, Люси, нам пора домой. Я хочу вернуться засветло. – Она взяла шляпу и ридикюль. – Минерва, огромное спасибо за превосходный чай. Детям полезно время от времени менять обстановку. Да и мне, пожалуй, тоже. Ричард, Амелия, до свидания. – Повернувшись к Табите, она наклонилась к девочке и ласково проговорила: – До свидания, Табита. Рада была с тобой познакомиться. Может быть, как-нибудь приедешь в Аббатство поиграть с Люси?

Табита кивнула.

– Вот и замечательно. Что-нибудь придумаем. Доминик и Люси, в свою очередь, откланялись и вышли вслед за матерью. Табита осталась со своими новыми родственниками. Сидела она тихонько, сложив руки на коленях, гадая, что будет дальше.

Леди Монтекью дернула за шнурок звонка, и в дверях появилась молодая служанка.

– Вот что, Поттер, моя племянница устала с дороги. Проводи ее в комнату, которую приготовила Хоутон, искупай девочку и уложи в постель. Если она проголодалась, пусть перекусит в комнате. Можешь идти.

Табита слезла с дивана и последовала за служанкой.

Поднимаясь по лестнице, Табита с любопытством оглядывалась вокруг.

Зимний вечер уже вступил в свои права, стемнело, и повсюду ярко горели свечи. Стены были отделаны толстыми дубовыми панелями и увешаны картинами в позолоченных рамах, тускло мерцавших в пламени свечей. Табита подумала, что рамы сделаны из чистого золота. Хотела спросить об этом у служанки, но побоялась выставить себя совершенной невеждой. Несмотря на роскошь, все выглядело мрачно.

Неизвестность томила Табиту. Она ничего не знала о людях, с которыми ее свела судьба, ни о том, какая ее ожидает здесь жизнь.

– Считайте, что мы уже пришли, мисс Табита, – приветливо проговорила служанка. – Пока поднимешься, ноги отвалятся.

Табита, которая и в самом деле с превеликим трудом передвигала ноги, с готовностью согласилась:

– Это правда, но я постараюсь привыкнуть. Верити Поттер украдкой посмотрела на девочку, чья история была ей хорошо известна (впрочем, как и всем остальным слугам), и в сердце у нее шевельнулись сочувствие и жалость к малышке. Не приведи Господь потерять родителей. К тому же ее светлость добротой не отличалась, так что сиротке не дождаться от нее хоть какого-то утешения.

Наконец Верити остановилась и ввела Табиту в просто обставленную комнату, довольно просторную, ничуть не меньше ее комнаты в доме родителей. У дальней стены стояла узкая кровать, рядом с ней туалетный столик из такого же лакированного темного дерева. Угол между камином и окном занимали кресло с подлокотниками и небольшой столик. Табите все понравилось. И стены мягкого желтоватого цвета, и симпатичные шторы, а главное – в комнате была всего одна кровать, так что ей не придется соседствовать с Амелией, чего она очень боялась.