Если бы я был вампиром - [28]

— Да вот, ушёл в загул, понимаешь, — ответствовал я, стараясь не показывать, насколько я польщён.

— Наверняка ушёл не в загул, а в запой! — предположил кто-то.

— Скорее встретил любовь всей своей жизни! — раздался незнакомый мне женский голос.

Такое конечно же могло прийти в голову только женщине.

Я не нашёл что ответить, но этого и не требовалось. Все догадки, в основном довольно глупые, быстро иссякли, и наступило время тостов. Тосты были самые разные, но и их изобилие было не бесконечным. Вскоре все люди «от искусства» перешли на стандартные «Будем» и «Хлопнули». Обычно я предпочитал безалкогольные напитки, но последние события давали о себе знать, и даже я, знатный трезвенник, ухватился за стаканчик мартини. Не отказываться же, тем более если предлагают выпить на халяву.

— Вы не слышали новостей? Тут недавно случай очень интересный произошёл, — обратился ко мне рыжий толстяк довольно потрёпанного вида, явно считавший меня своим знакомым. Хотя я был уверен, что вижу его впервые.

— И что же за случай? — с деланной заинтересованностью спросил я, морально приготовившись к очередному описанию политической или социальной жизни нашего района, изобилующей совершенно ненужными подробностями и нелестными отзывами в адрес государства.

Толстяк призывно махнул рукой в сторону стойки бара, и я с ужасом понял, что подробностей будет много. Но отказываться было уже поздно, и я с видом мученика последовал за ним. Едва сев за стойку, толстяк начал свой слегка сбивчивый рассказ.

— Совсем недалеко отсюда пропал человек при довольно странных обстоятельствах, — толстяк нервно посмотрел по сторонам. — Это произошло совсем рядом, знаете Кусковский парк, там ещё усадьба такая миленькая.

— Что-то такое слышал, — растерянно ответил я. Я рассчитывал не на это. Вполне возможно, что толстяк может рассказать что-нибудь весьма полезное.

— Вы можете не поверить, но я писатель.

Я поперхнулся недопитым мартини и едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Уж чего-чего, а этого добра тут хватает.

— Постараюсь поверить, — совладал с собой я.

— Так вот именно в этот день я гулял в парке со своей собакой. Представьте себе, я видел, как этот человек исчез!

— Что вы говорите.

Подумаешь, люди пропадают каждый день, что в этом особенного?

— Да, — толстяк глотнул из своей кружки пиво. — Я видел, как его… как он…

Мой собеседник явно нервничал и от этого сбивался.

— Я видел, как это утащило его в пруд, — толстяк замолк, давая мне проникнуться загадочностью момента.

Откровение на меня не снизошло, но интерес возрос.

— Это, это что? — спросил я, выдержав паузу и смутно догадываясь, что услышу очередную историю о лох-несском чудовище в его кусковском варианте.

Толстяк опять посмотрел по сторонам, будто опасаясь того, что его услышит это самое нечто. Напуганным он, впрочем, не выглядел.

— Оно было странного синего цвета, под цвет воды, и напоминало сказочного водяного из детских сказок.

Хм-м… про цвет воды это он загнул. Синяя вода. Это в Москве-то? И что это за чудище такое — водяной? Я бы сказал, что он перечитал сказок, но звучит это как-то глупо. Особенно применительно к этому толстяку, хоть он и одет довольно неряшливо, но, должно быть, достаточно уважаем в наших кругах. Собственно, иначе его бы здесь не было.

— И что, кроме вас никто этого не видел? — продолжил я расспросы.

— Может, и видел, но кто же в этом признается-то? В наше время все стремятся сохранить лицо, это одна из важнейших задач современного человека. Человек сделает всё, что угодно, лишь бы не показаться смешным. Только человек, не отягощённый этим жалким самолюбием и стремлением всем понравиться, может говорить правду вне зависимости от того, как она звучит.

— И как же она звучит?

— Кто она? — переспросил толстяк.

— Ну, правда эта ваша.

Толстяк просветлел.

— А правда в том, что в нашем мире появились силы зла, которых в нём ещё недавно не было. Нет, чёрные маги там, демоны всякие, это дело привычное. Но чтобы такие твари появлялись, это впервые. Ведь старые демоны всегда боялись дневного света и появлялись только ночью, а эти и днём по городу ходят. Где это видано такое, а?

Я почесал затылок.

— И вправду нигде, — неожиданно у меня появился весьма своевременный вопрос. — А почему вы это рассказываете именно мне?

— Именно вам? Что вы имеете в виду? — толстяк очень естественно удивился.

— Ведь тут же куча народу, почему вы начали рассказывать свою историю именно мне?

— Я всем рассказывал. Вот только никто меня не слушает, — толстяк обиженно притих.

Тогда понятно, почему он так опасливо смотрел по сторонам. Он просто боялся насмешек.

Я даже и не заметил, что за стойкой рядом со мной уже довольно долгое время сидит Хаз и старательно делает вид, что ждёт вовсе не меня, что он не слушает и что ему всё равно.

— Ой, Константин Валерьевич, здравствуйте. Я как раз собирался вам показать свою новую книгу из «демонической серии», — затараторил толстяк, заметив Хаза на долю секунды раньше меня.

— Замечательно, Игнат Львович, подходите ко мне в офис завтра с рукописью, там всё и обсудим.

Своим тоном Хаз дал понять, что аудиенция для Игната как-его-там была закончена.