Если бы не друзья мои... - [145]

— Да.

— Почему же вы рискнули пойти к нам в такое время?

— Так мне хозяйка посоветовала.

— А может быть, хозяин? Предупреждаю: если вы сейчас не расскажете все, вам останется один путь — на тот свет. Вы молчите? Володя, вы молоды, и, может быть, вам дадут возможность смыть с себя позорное пятно предателя.

— Не так обходятся с земляком.

— Чижик! — крикнул я. — Обыщи его как следует, не спеша, его надо хорошенько осмотреть…

Ни в кепке, ни в пальто, ни в пиджаке, ни в нижней рубахе, ни в верхней сорочке, ни в сапогах ничего не было обнаружено. Только под подкладкой пояса брюк Ваня что-то нащупал.

— Есть.

— Покажи.

На тонкой бумажке было напечатано, что Володя Харкевич находится на службе у немецких властей. Военным и гражданским органам власти предлагается оказать ему помощь в выполнении специального задания. Справка была выдана пятого мая и действительна только по двенадцатое мая. Почему?

— Собака! — кинулся к нему Чижик.

Я его удержал.

— Вы меня расстреляете?

Лицо Харкевича резко изменилось. Он стал как будто ниже ростом и производил отталкивающее впечатление.

— Мы разведчики. Наше дело — задерживать таких, как ты, и узнавать все, что нас интересует. Наполовину мы нашу задачу выполнили. Теперь, я надеюсь, ты сам нам поможешь.

Он рассказал о себе. Единственный сын у родителей, баловень семьи, он до самой войны жил в довольстве, на всем готовом, без забот. Но вот началась война, в город пришли немцы, и родители стали ломать голову над тем, как уберечь сына. А его вызывали на биржу. За большие деньги отец раздобыл документ, что у Володи туберкулез.

— Видишь, — говорил отец обрадованно, — не так уж трудно немцев обмануть.

Радость его, однако, была преждевременной. Вскоре к ним пришел полицай и приказал Володе явиться в комендатуру. Гитлеровцу отдали мамин золотой браслет, часики, и Володя остался дома. Через пару дней этот же полицай снова явился и сообщил, что комендант биржи требует Володю на медицинскую комиссию. Пришлось опять откупиться подарком, и так повторялось много раз. Все же однажды утром молодого Харкевича увели из дома и отправили в лагерь, откуда вместе с другими ежедневно гоняли на тяжелые работы. Родители каждый день приносили еду, но она редко доставалась ему, зато надзиратель частенько похлопывал его по плечу:

— Хороший у тебя старик. Он мне каждый день приносит вкусные завтраки.

Случайно Володя встретил в лагере своего старого знакомого — Костю Цыганка. Они вместе учились в средней школе. Володя с Костей тогда не были близкими друзьями. Костю исключили за дурное поведение, да и учился он плохо.

Сейчас Цыганок не был похож на остальных заключенных, а выглядел свежим и здоровым. В тот же вечер он принес Володе котелок горячего супу и кусок хлеба.

— Хочешь на свободу? — спросил Костя у Володи.

— Еще бы!

— Через несколько дней меня освободят из лагеря. Захочешь — сможешь добиться того же. Но запомни: гитлеровцы даром услуг не оказывают.

— У моих родителей ничего нет, нечем заплатить.

— Ты что думаешь, отец меня, что ли, выкупил? Он сам в лагере. На этот раз нам придется самим расплачиваться — надо поступить на службу к немцам.

На следующий день после этого разговора Костю выпустили на свободу. Он часто навещал Харкевича. Не прошло и недели, как Володя уступил уговорам Кости.

Со слезами радости встретили родители сына. Старый друг его отца как-то пообещал похлопотать о его освобождении, и старики решили, что ему они и обязаны возвращением сына. Несколько дней Володя сидел дома. Однажды за ним пришел Костя.

— Куда? — всполошился отец. — Вас же снова поймают.

Теперь Володя каждый день подолгу пропадал где-то, он даже стал возвращаться позднее восьми часов вечера, когда гражданским запрещено было показываться на улице.

— Послушай, — обратился к нему отец, — если ты поступил на службу к немцам, сегодня же уходи из моего дома. А то я сам дам о тебе знать куда следует…

— Что же мне делать?

— То, что тысячи делают, что народ делает. Завтра же ночью отправишься в Павлоград. Оттуда найдешь дорогу к партизанам. Не вздумай только их обманывать, как своего старого отца…

— Поздно. Если я сегодня уйду, тебя завтра же арестуют.

— Молчи! Почему ты обо мне не задумывался, когда, спасая свою шкуру, продался немцам? Лучше бы мне висеть на веревке, чем видеть тебя предателем…

Володя к партизанам не бежал.

В конце апреля он вместе с другими завербованными был отправлен в Бобруйск. Каждый получил свой участок и свое задание.

От Харкевича я узнал фамилии большей части этой группы предателей и в какие места они направлены. Кроме него еще четверо находились сейчас в Кировском и Кличевском районах.

— Твое задание?

— Узнать настроение местных жителей и сообщить о тех, кто недоволен немецкой властью.

— Каким образом?

— Связных нам не указали, потому что мы обязаны не позднее двенадцатого мая явиться в Кличев.

— Почему так скоро?

— Я вам не все рассказал. Мы должны были разведать местонахождение ваших лагерей и потом двигаться с немецкими частями в качестве проводников.

— Когда должны прийти немцы?

— Точно не знаю, но думаю, что не позднее, чем через два дня после нашего возвращения. Нам строжайше было приказано не запаздывать.