Если бы Александр не умер тогда - [5]

И это был конец карьеры великого сына Зевса. Ибо героическая эпоха завоеваний кончилась, божественная задача Александра была выполнена, царь перестал играть активную роль в своей державе. Он стал быстро стареть, и когда в 287 году, 69 лет от роду, он умер в состоянии полного маразма, многие говорили, что для славы Александра полезнее было бы ему умереть в расцвете сил — тогда, в Вавилоне.

Нам — гражданам державы, основанной Александром Великим, — это мнение представляется нелепым. Ведь в таком случае не было бы нашего нынешнего прекрасного мира, которым правит сейчас Александр XXXVI! Нет, нам очень повезло — и тогда, в Вавилоне в 323 году, и после, когда триумвират министров Александра взял в свои руки всю фактическую работу по управлению империей.

Беспорядки, вспыхнувшие в империи после смерти Александра Великого, оказались невелики: только дикари-фракийцы разграбили столицу Македонии Пеллу, оставленную великим царем без гарнизона, и еще Деметрий — сын и преемник Антигона — взбунтовался в бывшей Цинь. Он убил Агафокла (который сам хотел убить Деметрия, да не успел) и объявил себя царем Востока. К счастью, все сподвижники Деметрия — эллины, персы и жители Чжунго — поняли, что мятеж их вождя выльется в новую истребительную войну между всеми народами Востока и Запада, и быстро прикончили самозваного царя, провозгласив свою лояльность сыну Александра Великого.

Александр IV сделал из этих усобиц правильный вывод: самые устойчивые части державы — это конфедерации городов следовательно, надо преобразовать все другие ее части в такие же конфедерации, всемерно поощряя для этого местную инициативу горожан. Этой великой задаче были отданы все труды долгой жизни Александра IV, заявившего: «Монархия есть почетное рабство». Какое счастье, что труд этого замечательного царя был так же успешен, как и труд его отца!

Александр IV был удачлив в своих сотрудниках, ибо триумвиры воспитали себе хорошую смену. Младший сын Птолемея, слишком слабый для дел правления, стал основателем и ректором университета в Александрии. Ему мы обязаны тем блестящим прогрессом науки, который привел через три века к изобретению александрийским профессором Героном паровой машины, преобразившей все наше общество. (Огромную роль в этом деле сыграл и царь Александр XIII, внедривший изобретение теоретика Герона в промышленность.) Проявились при Александре IV и другие блестящие таланты. Ашока — внук Чандрагупты — был полной противоположностью своего деда, ибо ненавидел войну; его глубокий ум и гуманность сделали его первым и непревзойденным министром здравоохранения нашей державы.

Что касается людей, характером и способностями подобных Александру Великому, то такие люди продолжали рождаться и в позднейшие времена, — к счастью, не среди его потомков. Наше мудрое государственное устройство всегда позволяло найти для этих людей дело, достойное их сил. Например, Гамилькар из бывшего Карфагена возглавил работу по освоению Тропической Африки и вовлек весь этот континент в лоно цивилизации; уроженец бывшей Цинь — Мэн Тянь — совершил подобный труд в джунглях Южной Азии. Наконец, сын Гамилькара, Ганнибал, более похожий на Александра Великого, чем любой другой смертный за истекшие 2300 лет, повторил подвиг Александра на море. Он построил корабль нового типа и отплыл на нем из Африки на запад, заявив, что если Земля — шар, то он доберется до Шанхая. Это ему не удалось, зато он открыл Атлантиду, о которой писал еще Платон. Освоение этой удивительной страны сделало нашу цивилизацию истинно всемирной. Будущим наследником духа Александра Великого придется искать приложение своим силам уже где-нибудь вне Земли.