«Если», 2012 № 12 (238) - [103]

Воробьев придумал постмодернистский текст — веселый, интеллектуальный, в котором разборки с тоталитарным режимом на планете Хейм составляют лишь часть истории. Другая часть, не менее важная, состоит в сшибке «больших стилей»: проход танковой колонны через зону ядерного взрыва, из операционной системы механического компьютера капает смазка, толпы смердящих подонков расползаются по городу, уворачиваясь от листовок отдела пропаганды насилия… Языки и народы бьются меж собой, а над полем битвы летает викингоподобный пришелец Горм с верным Фенриром, разит зло из лучеметов и ругается цитатами из классиков. Веселый дух, щедрый размах, вера в справедливость — из многочисленных жанровых клише выросло интересное дерево, которое нынче дало новый побег.

С новым романом герои предыдущего успели познакомиться в формате видеопостановки. Его действие в прошлом планеты, в начале эпохи НТР и мировых войн. Тут тоже Горм, да не тот — сын ярла Хердакнута, он ввязался в международный конфликт и совершил подвиги, которые будут воспеты в веках. Здесь переплетены скандинавские саги, русские летописи и былины, дневники полярных экспедиций и многочисленные северные легенды о мире духов. Идеология, технология и молодецкая удаль соединяются в плавнотекущие строки летописи, перемежаемые жизнерадостным сарказмом и откомментированные чеканным слогом университетской монографии.

Сергей Некрасов

Питер Уоттс Морские звезды

Москва — СПб.: Астрель — Астрель-СПб., 2012. - 443 с.

Пер. с англ. Н. Кудрявцева.

(Серия «Сны разума»).

3000 экз.

Поскреби «Ложную слепоту» — найдешь «Морские звезды». В дебюте Питера Уоттса легко угадываются мотивы так тепло принятого у нас романа. В «Морских звездах» Уоттс снова говорит и о природе сознания, и о столкновении с абсолютно чуждой жизнью.

Действие цикла о рифтерах, который и открывает роман, происходит не в космических далях, а в океанических глубинах. В 2050 году освоение океана призвано использовать энергию гидротермальных источников. Специально для обслуживания глубоководных станций корпорация «Энергосеть» подготовила персонал особого рода. Принципам его отбора посвящен первый рассказ Уоттса «Ниша», который спустя почти десять лет стал частью «Морских звезд». И дело не ограничилось принудительной модификацией человеческого организма. Основным критерием отбора стала психология, совместимость непохожих характеров. Подлинно исследовательский интерес Уоттса к виду Homo Sapiens на этот раз проявился в намерении понять норму через экстремумы, а человечность — через ее последовательное и нарастающее угнетение. Место действия книги отлично воплощает незамысловатую авторскую метафору — «человек под давлением». Впрочем, в этом романе пессимизм Уоттса в отношении человека и человечества еще не подкреплен и не скрыт убедительно научным скепсисом.

Изгои общества, прекрасно обустроившиеся на дне (в кавычках и без), оказываются соседями иной формы жизни под кодовым названием Бетагемот. Автор отсылает к имени библейского чудовища и говорит о версии 2.0 для всего живого, которая угрожает не только человечеству, но и биосфере. Жаль только, что эта сюжетная интрига возникает лишь в последней трети книги, к которой читатель продирается сквозь мрачные конфликты и междоусобицы персонажей, и едва набравший темп сюжет обрывается в ожидании второго тома.

Сергей Шикарев

Паоло Бачигалупи Заводная

Москва: Астрель, 2012. - 476 с.

Пер. с англ. В. Егорова.

(Серия «Сны разума»).

2000 экз.

Действие романа, получившего «золотой дубль» («Хьюго» и «Небьюла»), происходит в Таиланде недалекого будущего. Мимоходом упоминаются и Финляндия, и Америка с ушедшими под воду Нью-Йорком и Новым Орлеаном, и соседские Бирма с Вьетном.

В мире «Заводной» расстояния снова имеют большое значение. Завершились эпохи Экспансии и нефтяного Свертывания. Черное золото перестало служить источником энергии, и торговые перевозки осуществляются парусными судами и дирижаблями. После эпидемий, почти уничтоживших растительный мир, ему на смену пришли генномодифицированные сельскохозяйственные культуры. Компьютеры работают на ножном приводе, а генхакеры взламывают геномы, принадлежащие корпорациям и защищенные копирайтом.

Явные отсылки к Гибсону, но и к колониальной прозе. В том же ряду книг, заставляющих переосмыслить взаимодействие пространств и культур в глобализирующемся мире, — «Платформа» Уэльбека и «Река богов» Йена Макдональда. Впрочем, Бачигалупи не заходит дальше местной экзотики и политических интриг в духе Ле Карре.

Эклектичный и щедрый на детали мир «Заводной» впечатляет, и даже удручает довольно депрессивным настроем. Но стоит только присмотреться попристальнее, и картинка начинает трескаться и вываливаться из рамы. Завесой деликатного умолчания окутана судьба и перспектива атомных и гидроэлектростанций. Да и возможность существования генной инженерии в мире, энергетической основой которого является даже не паровая, а кинетическая энергия, весьма сомнительна. Энергетический баланс не сходится. То, что было «дозволено» автору в рассказах, в романе производит странное впечатление. Книга продолжает линию в серии «Сны разума», открытую «Спином»: квазинаучная фантастика, амбициозно заигрывающая с мейнстримом.