«Если», 2012 № 04 (230) - [81]

Джак выбрал для ответа полуправду:

— Ближе, чем здесь, я к Марсу не окажусь.

Кадровик рассмеялся, но работу Джак получил.

— Вы удивитесь, скольким нашим сотрудникам удалось вытянуть счастливый жребий и улететь, — сказал он. — Если не будете зря тратить деньги, то сможете накопить достаточную сумму лет за пять или десять.

* * *

В службе охраны действительно платили неплохо. А когда стараешься откладывать деньги, то совсем нетрудно жить, как монах. Ему даже не было нужды скрывать наиболее экзотические покупки. В основном это было снаряжение, которое ему понадобится для эмиграции на Марс.

Когда у Джака только зародилась мечта, охрана Стебля была очень серьезной. Будучи самым дорогим сооружением на планете, Стебель представлял собой и очевидную мишень для террористов. Но проходили десятилетия, и после двух-трех скверно организованных террористических попыток ничего не случалось.

Охрана, не проверенная в деле, — слабая охрана. За несколько месяцев Джак отыскал дюжину лазеек. Отчасти из-за того, что в задачи охраны не входило мешать людям взбираться по Стеблю — она создавалась, чтобы его не уничтожили.

Стебель длиной 35 786 километров имел форму морковки, более тонкой в основании. Центральный ствол, на котором располагались направляющие для краулеров, тянулся на всю длину. Но в трех километрах над эквадорской равниной, у самого основания аварийной лестницы от морковки разбегались десятки корешков-растяжек, расходящихся веером по территории с половину Манхэттена. Любая из них вела наверх, и большинство очень слабо охранялись.

Жаль только, что у растяжек не было лестниц.

* * *

Чтобы придумать, как добраться до лестницы, у Джака ушел год. Самым коротким путем был центральный ствол, но там его сразу заметили бы, на первой же полусотне метров. Не говоря уже о том, что по армированному волокну с наноплетением, прочному и гладкому, как шелк, подняться можно только с помощью присосок.

Значит, оставались растяжки. Они должны гарантировать, что никакое единичное событие — падение самолета, землетрясение, бомба, удар молнии с рекордной мощностью — не сможет вывести из строя весь стебель. Подойти к ним нетрудно. А взобраться?

Первая проблема — небольшая толщина и круглое сечение растяжек. Кривизна их поверхности не позволяла использовать присоски. К тому же растяжки были наклонными. «Кошки» с шипами, как для подъема на деревья, не только повредили бы струну, но и вынудили бы его карабкаться под ней, наподобие альпиниста, поднимающегося на утес с отрицательным уклоном. А это невероятно медленно и неудобно. Он все еще будет там болтаться, даже не приблизившись к цели, когда наступит рассвет и его заметит какой-нибудь идиот с винтовкой.

Значит, ему нужен воздушный шар. Хороший шар легко поднимется на достаточную высоту. Но вот заставить его лететь по траектории, проходящей рядом с лестницей, чтобы он смог на нее перепрыгнуть? Ага, раз плюнуть. Не говоря уже о том, что шар и все, что к нему прилагается, будут выглядеть на экране радара огромным сигналом типа «что-за-чертовщина?».

Наконец его осенила одна из тех идей, что приходят внезапно и созревают мгновенно. Он сидел на балконе своей казенной квартирки в садовом кресле (теперь никаких стенных шкафов, потому что важно вести себя нормально), глядя на далекую растяжку и размышляя над проблемой с помощью упаковки боливийского светлого. И тут он догадался.

Ему помогло пиво. И садовое кресло. Был один парень, обеспечивший себе бессмертие в интернете, взлетев на садовом кресле с привязанной к нему охапкой надутых гелием шариков. Джак понятия не имел, удался ли тому парню полет. Или даже существовал ли он вообще, если на то пошло. Главное, Джак понял, что ему не нужен большой шар с гондолой. Ему требовалось поднять лишь себя.

И беспокоиться о доставке шара в нужную точку тоже не нужно. Можно просто сделать петлю вокруг растяжки, и та сама приведет его, куда надо.

Утром и на трезвую голову идея все еще выглядела стоящей. Хотя ему понадобится водород, а не гелий, потому что у водорода подъемная сила вдвое больше. Да, шар все равно будет виден на радаре, но его можно сделать длинным и тонким, а потом закрепить петлями оба конца, чтобы они не отходили далеко от растяжки. Даже если кто и заметит выпуклость, ползущую вдоль струны наподобие змеи, то наверняка подумает, что это какое-то глючное радарное эхо. «Черт, — подумал он. — А ведь может получиться».

* * *

Когда настал великий день, это был обычный день. Или, точнее, вечер.

К старту он был готов уже несколько недель, но его перевели сперва в дневную смену, потом в ночную. Он мот управиться и во время ночной смены, но пересменка подходила лучше. Да, придется дождаться темноты, а к началу смены уже станет известно, что он пропал. Но у них не будет причин смотреть вверх. Особенно если он оставит пустую бутылку из-под текилы там, где ее легко найти — скажем, на сиденье его грузовичка. Или еще лучше — дюжину пустых пивных бутылок. И оставит дверь машины открытой: они подумают, что он вышел отлить и сейчас где-то валяется, отрубившись… Его для очистки совести поищут, пожмут плечами и решат, что уволить можно будет и утром.