«Если», 2012 № 01 (227) - [73]

— Вот этот дуговой светильник — тоже ее изобретение. Она вместо обычного угольного электрода применила новый, магнетито-титановый. Дольше работает, светит ярче. Для канатных дорог очень бы сгодился, но Ханн только отмахнулся. Даже не разрешал использовать для городских увеселений. Ну, дочка и затаила обиду. Гиббон ей просто вовремя подвернулся.

— Так что же, выходит, электрод, который тебе дала Джилл…

— Ага, — брат подкинул на ладони толстый черный цилиндр, — почти наверняка тот самый.

Они дружно подняли головы — разомкнулся зажим, кабина продвинулась еще немного накатом и замерла, причем вовсе даже не на станции. Она висела у самого карниза конторского здания. Двойняшки слышали тихое поскрипывание — это проскальзывал в замке тяговый трос.

Через окно Арабелла увидела контору: ряды столов и черных каталожных шкафов. Женщина в черной юбке-карандаше пыталась вытащить толстенную папку из нижнего выдвижного ящика, а над душой у нее стоял напомаженный брюнет: нет бы пособить, знай пялится и языком треплет. За деревянными столами сидели клерки обоих полов, тарахтели пишущие машинки. Хоть бы голову кто поднял, когда паренек катил мимо тележку с серебристой кофеваркой и с сонной точностью движений наполнял чашки. Порхнул по залу бумажный самолетик, приземлился на чьем-то столе.

Между тем из кабины выбрался вагоновожатый и ловко перемахнул на карниз.

— Что-то не так? — спросила Арабелла.

— Все в порядке. Вам куда нужно?

— Воздухоплавательный рынок. Неужто забыли?

— Подождите минутку, — попросил вагоновожатый и скрылся.

Арабелла заглянула в ведро, снятое парнем с крыши антикварного магазина. На дне лежали голубиные яйца: два розоватых, одно голубое и одно синевато-зеленое, все в крапинах помета. И почему, спрашивается, при виде этих яичек сразу накуксилась Джилл?

— Слушай дальше, — продолжил Эндрю. — Ночью Гиббон отправился на кладбище, вооружившись канатным велосипедом — это просто подвеска такая, со скобами для рук и педалями для ног. Канатчики на таком осматривают линии. Надел Гиббон велосипед на спрятанный трос и чуть было не свалился в свежевырытую могилу. Ангел этот, чтобы ты знала, — памятник узникам, не дождавшимся освобождения, а могилка предназначалась для очередного такого покойничка. С землекопами Гиббону, прямо скажем, повезло — не заметили припрятанного в кустах каната. Ну, наш ловкач и давай крутить педалями вверх, на «Карцерную».

С собой у него был болторез, и ему не составило труда перекусить пару растяжек из тех, что удерживали станцию на стене Карцера. Площадка сразу просела и слегка накренилась. Теперь, чтобы починить, не одна неделя понадобится. Но Гиббону и этого мало: взялся срезать крепления натяжного шкива. Работенка оказалась потруднее, чем он ожидал. Кончилась эта затея плохо: тяжеленная чушка сорвалась, проломила пол и ухнула на улицу.

Грохот при этом стоял такой, что охранники «Дерна» проснулись. Надо драпать, пока кости целы, да вот незадача — между вредителем и его велосипедом образовался широченный провал. И он полез наверх, а потом горизонтально над станцией, вдоль тюремных решеток. Само собой, заключенные тоже переполошились. Пока Гиббон перебирал прутья, сидельцы норовили его сцапать и умоляли помочь с побегом. А потом он и вовсе провалился в очередную камеру — прутья решетки были перепилены. Там тоже был узник, но он, в отличие от своих товарищей по несчастью, не пытался поймать Гиббона, а просто лежал, и помалкивал. Может, силы кончились, пока он готовился к бегству, а может, условия содержания сказались — верхний ярус тюрьмы, всем ветрам открытый, тем и знаменит, что еще никому здоровья не прибавил. Бедолага стоял в одном шаге от свободы, но сделать этот коротенький шажок ему не было суждено.

— Умер? — догадалась Арабелла. — Пустая могила под ангелом!

Эндрю ухмыльнулся.

— Еще ни от кого из наших общих знакомых не слышал, что ты туго соображаешь.

— Спасибо, братик, за семейную солидарность.

За конторским окном маячил вагоновожатый, он беседовал с женщиной в юбке-карандаше. Незнакомка уже справилась с толстой папкой, взвалив ее на стол и распахнув, а зализанный клерк нарочито подробно давал заказ снулому юнцу с кофейной тележкой, но то и дело косился: интересно же, чем занимаются сослуживица и чужак. Женщина улыбалась собеседнику и кивала, наконец подала ему телефонный аппарат. Вагоновожатый набрал номер, сказал в трубку несколько слов и возвратил аппарат на стол.

— Тело узника лежало на убогом тюфяке, дожидаясь погребения в безымянной могиле. Задержавшись в этой клетке, Гиббон дал возможность охранникам «Дерна» подобраться к себе. Еще немного, и он будет схвачен! Но тут на него снизошло вдохновение. Он размотал погребальный покров и вытолкал мертвеца сквозь решетку. Несколькими витками шнура, который у канатчика всегда при себе, привязал труп к замку и пустил катиться вниз по тросу.

Уклон оказался подходящий, со стороны казалось, будто и впрямь живой человек управляет велосипедом. Небось живописная получилась картинка: под канатом болтается покойник, проносясь через кроны деревьев в ночную мглу. Заметившие его стражи «Дерна», понятное дело, решили, что это Гиббон спасается бегством, и припустили наперегонки — каждому хотелось поучаствовать в расправе.