«Если», 2011 № 01 (215) - [9]

Через пару секунд поток иссяк. Несколько последних клочков мусора выплыли из отверстия люка.

Тела не было.

Время поджимало. Доминго с силой оттолкнулся от модуля, рассчитав, что страховочный трос удержит его и по инерции забросит в открытый люк, так что времени он не потеряет. Оказавшись внутри, он принялся обшаривать модуль глазами — влево, вправо, вверх, вниз — в поисках человека, который должен был находиться здесь, возможно, без сознания от шока, вызванного резкой разгерметизацией.

Никого.

Одним движением он перевернулся через голову и затормозил свое движение, одновременно готовя эвакочехол и вытаскивая из-за плеча второй пистолет. Сбоку от распахнутого люка в нише стояли два скафандра один ярко-голубой, другой темно-красный. Красный был пуст. На голубом, хотя лица внутри шлема и не было видно, индикатор состояния на воротнике светился зеленым… зеленым… зеленым!

Бонавентура поднял оба пистолета. В наушниках послышался почти неразличимый сигнал установления связи: микропроцессор его скафандра настроился на нужную частоту… И тогда медленно-медленно рукава голубого скафандра поднялись над головой, и он услышал тихий голос:

— Не стреляйте. Я сдаюсь.

Голос девушки.

Он навел пистолет и произвел два коротких выстрела: один — в лицевой щиток шлема, другой — в сам скафандр. Это был правый пистолет, с клеевыми гарпунами. Вязкая струя застыла в вакууме почти моментально, затуманив щиток и ограничив пленнице свободу движений. Доминго выключил свой приемник, чтобы не слышать, если она начнет протестовать. Еще два выстрела пригвоздили к месту руки жертвы на случай, если в зоне ее досягаемости имелось оружие.

Согласно таймеру на его дисплее, с того момента, когда он взломал внешний люк, прошло немногим менее четырех секунд.

Заключенная в скафандр фигура была ослеплена и обездвижена, ее нелепо растопыренные руки намертво приклеены к переборке. Не забывая краем глаза присматривать за пленницей, Доминго восстановил схему управления люком, закрыл его и снова поставил на блокировку, после чего вновь наполнил жилище воздухом. Прошло пять минут, прежде чем все индикаторы засветились зеленым. За это время он успел осуществить быструю проверку систем и удостовериться в их полном порядке. Судя по отсутствию сообщений, его операция прошла никем не замеченной. Он мгновение помедлил, раздумывая, затем снял шлем и стащил перчатки. Как хорошо снова дышать свежим воздухом! Как всегда после восстановления давления, воздух в кабине был холодным и сухим, со слабым металлическим привкусом от баков, где он хранился.

Теперь, когда давление вновь стало нормальным, пришло время разобраться с пленницей. Доминго обернулся к скафандру. Клей крепко держал его на месте, щиток шлема покрывали темно-серые потеки.

Доминго опустил клеевой гарпун. Второй пистолет он по-прежнему держал в левой руке — маленький рейлган, стрелявший на сверхзвуковой скорости крошечной проволочной петлей. У него почти не было отдачи — существенное достоинство при стрельбе в условиях микрогравитации, — и хотя проволочная петля с легкостью прорезала плоть, она не смогла бы пробить стену, рассчитанную на высокое давление.

Бонавентура отыскал в инструментальном ранце баллон с растворителем, вытащил его и опрыскал слой клея, покрывавший щиток шлема. Он открепил быстросъемные зажимы и на четверть повернул шлем вокруг оси, после чего, по-прежнему действуя одной рукой, стащил его с пленницы.

— Спасибо, — произнесла она.

Девушка встряхнула головой, разметав в стороны грязные светлые волосы, и чихнула.

Впервые он увидел ее лицо. Великий Будда! Сколько ей лет? Восемнадцать? Определенно не больше двадцати.

Она посмотрела на пистолет, который он все еще держал в левой руке, и снова подняла взгляд к его лицу. Она улыбается?

— Это вам не понадобится, — сказала девушка. — Я уже сказала: я сдаюсь. И готова сделать все, что вы мне скажете. Я держу свое слово.

На данный момент она и не смогла бы ничего сделать — обе ее руки и торс были намертво приклеены к стене. Доминго посмотрел на пленницу и опустил пистолет.

— Это слова, — отозвался он. — Но могу ли я вам доверять?

Она ответила обезоруживающе открытым взглядом.

— А вы как думаете?

Он невесело рассмеялся.

— Думаю, не стоит.

Помолчав, он заговорил снова:

— Вы уже были в скафандре, когда я открыл люк. Почему?

— Я почувствовала толчок. Индикаторы ничего не показали, но я подумала об утечке в грузовом модуле и решила взглянуть. — Она замялась. — Как я понимаю, на самом деле это вы пристыковывались.

Доминго задумался. Звучало правдоподобно, хотя она должна была обладать исключительной чувствительностью, чтобы заметить крошечный толчок, когда он опустился на грузовой корабль гораздо большего размера. К тому же крупные космические корабли вообще время от времени испытывают сотрясение, вызванное тепловым расширением, когда разные их части выходят из тени на солнце и обратно. Трудно поверить, что столь молодая астронавтка смогла отличить легкий толчок его пристыковки от обычной дрожи корабля. И быстрая же у нее реакция — от момента его пристыковки до открывания люка прошло меньше пяти минут…