«Если», 2010 № 12 (214) - [7]

— Вот уж не думал! Мне казалось, что вы работаете от Института поиска внеземных цивилизаций. Итак, вы спасли Солнечную систему и сделали это совершенно бесплатно?

Индира рассмеялась:

— Как будто мы могли отказаться! Мы были в восторге от того, что наша помощь потребовалась! Вы просто не в силах представить себе всю полноту удовлетворения, которое я ощущаю после того, как этот снаряд пролетел мимо! — Голосом более высоким она зачастила: — Мы оправданы, вопреки всем ожиданиям, после столетия, отданного исследованиям, которые большинство людей считало бесполезными. И что самое главное, я помогла спасти собственных детей… всех земных детей!

Индира вдруг осознала, что несколько забылась.

— Ох! Простите, слишком разволновалась. Что же это я хотела сказать? Ах, да! Пожалуйста, не думайте, что я с какой-нибудь долей пренебрежения отношусь к нашим коллегам из института. Мы первыми поймали сигнал, однако собственными силами не смогли бы дешифровать его настолько быстро. У них есть старый алленовский радиотелескоп и доступ к некоторым крупным антеннам, расположенным в глубоком космосе, однако по числу ушей, постоянно наставленных на выбранные звезды, ничто не может сравниться с небольшой армией любителей! Все вместе мы образуем внушительную команду, и я намереваюсь вызвать некоторых из наших экспертов, если вы не против.

Широко улыбнувшись, Туекакас кивнул в знак согласия. В ходе предыдущих бесед Индира всегда производила впечатление осторожного, точного и сдержанного человека. Столь бурной реакции он прежде за ней не замечал. Однако неужели на всей планете нет ни одного счастливого человека, кроме доктора Сваруп? Все до единого провели последние недели погруженными в бессильный ужас, и большинством ныне владело стремление к мести. Эта благородная женщина все это время не оставляла отчаянных попыток спасти свой мир.

Или, быть может, ему следует побольше встречаться именно с матерями?

— Всех, кого вы найдете полезными. Но с разбором.

* * *

Жидкий туман висел между древних, обросших лишайником елей. Скрестив ноги, Туекакас с закрытыми глазами сидел на гладком валуне, наслаждаясь тишиной, густыми лесными ароматами, прикосновением тумана к лицу. Сшитые портными деловые костюмы остались в шкафу его нью-йоркского кабинета, и он упивался удобствами, предоставленными фланелевой рубашкой, пуховым жилетом, джинсами и поношенными ботинками. Он прислушался к негромкой поступи, приближавшейся к нему по мягкому ковру опавших игл.

— Доброе утро, доктор Сарискал, — проговорил он, не открывая глаз.

— Верно говорят о коренных американцах…

— И что же говорят о коренных американцах? — переспросил Туекакас, открывая глаза.

— Мол, они настолько близки к природе, что по хрусту сучка могут сказать, кто переломил его — зверь или человек, — ответил доктор Сарискал, изображая крадущуюся поступь.

Туекакас кивнул.

— Это мы умеем. — Подняв вверх левую руку, он явил взгляду часы-секретарь. — Особенно, располагая подобным устройством. Просто удивительно, в какой удобный и легкий агрегат современная технология превратила обыкновенный маятник, то есть гирю с цепочкой.

Обменявшись твердым рукопожатием с пришедшим, Туекакас подвинулся на камне.

— Прошу, садитесь поудобнее. Но будьте осторожны, ибо мое семейство не один век почитало эту реликвию.

Доктор Сарискал постарался устроиться на камне, улыбнулся человеку, смиренно сидевшему рядом с ним, и набрал полную грудь воздуха:

— Эта гора просто великолепна!

Генеральный секретарь кивнул.

— В Нью-Йорке мне приходится играть роль напыщенного ничтожества. Здесь я могу быть самим собой. Здесь земля находится в единстве со мной. Она прекрасна сразу на многих уровнях. Чуть попозже, если туман рассеется, вы увидите одну из самых прекрасных панорам на свете. Я сижу здесь и размышляю о том, насколько прекрасен тот факт, что все это по-прежнему существует, и надеюсь сохранить статус-кво. Что можете вы сказать об этих инопланетянах? Почему они ощущали такую потребность направить на нас этого «пожирателя водорода, гонящегося за светом охотника»?

— Вы, конечно, читали дискуссию по поводу перевода этой строчки. В конечном счете, мы оставили его дословным. Так получилось более ясное указание на то, что мы имели дело с межзвездным снарядом, снабженным прямоточным двигателем Бассарда[2]. — Доктор Сарискал сделал паузу, обдумывая вопрос. — С одной стороны, из послания понятно, что у них есть религия или какое-то ее подобие. Нам известно, что, основываясь именно на ней, они попытались истребить нас. Здесь, на мой взгляд, следует относиться с большой осторожностью к любому прочтению… это важно, но, быть может, не по той причине, о которой вы думаете. С уверенностью можно сказать одно: они действительно добивались нашей общей кончины.

— В случае успеха для колонизации ничего бы не осталось, посему этот мотив можно отбросить, — согласился Туекакас. — Но почему вы с таким сомнением говорите о том, что у них есть религия? Это вроде бы не вытекает из послания.

— Вопрос заключается в следующем: действительно ли религия стала причиной их желания уничтожить нас? — пояснил доктор Сарискал. — Нам пришлось читать «между строк», прежде чем мы научились читать сами строки. Сам процесс перевода потребовал от нас некоего послойного истолкования, позволившего понять значение каждого слова и найти в английском языке примерные соответствия тексту послания. Было очевидно, что скрытый смысл этого текста связан с религиозной доктриной, выражающей нечто вроде Божьего промысла.