«Если», 2010 № 04 (206) - [24]
Но вместо этого мои губы почему-то произносят совсем другое:
— Знаете, а я хотел бы побыть с вами еще немного. Можно?
Вот дурак!.. Правы были древние греки: когда боги хотят погубить человека, они лишают его разума.
Оказывается, здание за «ругательной» стеной — больница. Обычная городская больница — такая, какая и должна быть в этом приморском захолустье. Серые лица больных, запах лекарств и подгоревшего молока в вестибюле и дежурная за стойкой, сочетающая приятное (расправу над большим красным яблоком) с полезным (заполнением каких-то бланков).
— Слушаю вас, граждане. Вы к кому?
— К Новицкой Вере Александровне, — уверенно говорит Мира. — Шестнадцатая палата.
Дежурная оглядывает нас так, словно только что видела наши фото на стенде "Их разыскивает милиция".
— Простите, а вы кто ей будете? — интересуется она.
— Родственники мы, — кротко отвечает Мира.
Дежурная пожимает плечами.
— Вообще-то, — неуверенно говорит она, — сейчас не приемные часы. Но ваша Вера Александровна в таком состоянии, что… — она вдруг осекается и машет рукой: — Ладно, проходите. Только ненадолго.
— Мы не задержимся, — уверенно говорит Мира.
Новицкая лежит в палате одна. Это высохшая до состояния щепки старушка. Неестественно белое лицо с закрытыми глазами на серой подушке с неразборчивым синим штампом. На вид ей лет восемьдесят. Кем, интересно, она приходится моей спутнице? Бабушкой? Или даже прабабушкой? И опять же лихорадочно листаю мысленно досье на Миру, но не нахожу и намека на то, что у нее имеются какие-либо родственники. Тем более в этом городе. Тем более в столь преклонном возрасте. Нет, когда вернусь, все-таки устрою взбучку своему работодателю! Совсем уже обленились, козлы, скоро заставят работать по одной только фотографии клиента!..
— Здравствуйте, Вера Александровна, — говорит Мира, присаживаясь на край постели, пропахшей мочой и лекарствами. Я же торчу, как дурак, посреди палаты, не зная, куда себя деть и как себя вести. — Вот, пришла вас проведать…
Хм, первый раз слышу, чтобы родную бабушку называли по имени-отчеству. Может, речь идет о знакомой? Например, о соседке. Или о матери подруги… Бред. У Миры нет никаких подружек, и я прекрасно это знаю.
Глаза под морщинистыми веками приоткрываются. Мутно-серые, как стекла городских троллейбусов. Не разглядеть, что за ними, внутри этого тщедушного тельца, смахивающего на полуживую мумию.
— Зачем? — еле слышно произносит бабулька.
— Так надо! — с веселой уверенностью заявляет Синичка.
— Не надо, — возражает равнодушно больная. — Ничего уже… не надо.
Голос ее настолько слаб, что кажется, будто он затухает, как огонек свечи на ветру.
— Нет, нет и еще раз нет! — ласково, но непреклонно говорит Мира, беря в свои руки кулачок старушки. — Вы должны жить, и вы будете жить!
— Для кого? — спрашивает старушка, и в голосе ее звучит такая безмерная усталость, что мне невольно становится жутко. — У меня… нет никого… и я не хочу больше…
И тут на меня накатывает, совершенно некстати.
Всего пара слов — и я помогу этой несчастной переселиться в мир иной. В самом деле, зачем ей мучиться самой и мучить других? Это будет быстро и безболезненно. И впервые — не по заказу, не за замусоленные бумажки с круглыми цифрами, а чтобы помочь…
Нужные слова ядовитыми пилюлями вертятся у меня на языке, стремясь вырваться наружу. Я делаю шаг вперед, и меня останавливает только взгляд Миры.
— Неправда, — говорит тем временем она старушке. — Вы ошибаетесь, Вера Александровна! Есть еще на свете люди, которые вас помнят и любят. Это ваши бывшие ученики. Те, для которых вы были первой учительницей. Их очень много. И они попросили меня вылечить вас.
Щеки Новицкой слегка розовеют, и она шире открывает глаза. Теперь в них маячит какое-то чувство. Похоже, недоверчивость.
— Мои ученики? — переспрашивает она. — После стольких-то лет? Вы… а кто вы? Вы тоже учились у меня? Хотя… нет, я вас не помню…
— Нет, я училась в другом городе, — медленно говорит Мира. — Но сейчас это не имеет никакого значения. Я избавлю вас от недуга, Вера Александровна. И вас завтра же выпишут домой. А послезавтра они приедут к вам. Все те, кто еще жив и помнит о вас…
Старушка вдруг глубоко вздыхает и принимается надсадно кашлять. В промежутках между приступами хриплого кашля она выдавливает из себя слова, словно комки слизи.
— Не… получится… Врач сказал… недолго осталось… От этого… не лечат… тем более… в моем возрасте…
Так я и знал. Смертельные слова уже вовсю распирают мое нутро.
— Мира, — говорю я, но девушка не обращает на меня внимания. — Мира, может быть, я?..
— Помолчите, Тимофей! — с внезапной строгостью обрывает меня она.
Гладит зачем-то пергаментную руку больной, глядя в пол. Потом вскидывает голову и произносит странный набор слов. Что-то вроде "синего бархата и запаха апельсинов". Прямо как пароль из шпионского фильма.
Только слова эти почему-то производят эффект заклинания для старушки. Она мгновенно перестает кашлять, и лицо ее словно оживает.
Потом принимается недоверчиво ощупывать себя. Вдруг резко откидывает одеяло (Мира едва успевает подняться) и с невесть откуда взявшейся резвостью соскакивает на пол. На ней лишь жалкая, вся в прорехах, ночная рубашка, но, похоже, для Новицкой это не имеет сейчас значения.
Светлая волшебница и темный дозорный… Они живут в разных городах и не знают друг друга, но их судьбы переплетены, от их действий может измениться судьба всего мира, видимого и невидимого.А бороться с хаосом, готовым пожрать уютный и для светлых, и для темных мир, Иным придется в Глубоком Сумраке. Тягучем, как мёд, черном, как деготь, где прокладывают свои ходы сумеречные черви, цветут огромные светящиеся орхидеи и действуют свои законы…
Мало радости внезапно очутиться в здании-лабиринте среди призрачных голосов и совершенно реальных трупов. Ты – беззащитная жертва. Ты – преследуемый. Но многого ты о себе еще не знаешь. Главный «сюрприз» – впереди. А пока что тебе кажется, что ты стал героем чудовищного фильма ужасов и весь мир превратился в гигантскую мышеловку. Но в конце концов, что есть жизнь, как не поиск единственно верного выхода? При этом судьбе безразлично, кто ты – простой парнишка-курьер, незадачливый писатель, фюрер тысячелетнего рейха или искусственно выращенный клон…
Противостояние Света и Тьмы на перекрестках пространства и времени продолжается. Дозоры несут свою вахту на широких петербургских проспектах в царской России и в тюремной зоне советских времен, в монгольских степях в годы юности Чингисхана и на узких улочках Вены наших дней…Мы всегда и везде под присмотром Дозоров!
Из-за череды аварий члены экипажа звездолета «Семаргл», которых трудно назвать «отважными космопроходцами», вынуждены опуститься на планету только что открытой звездной системы в спасательном челноке. Свирепые твари, чудовищные монстры, погубившие почти весь экипаж корабля, были не самым страшным, что ожидало уцелевших. Члену экипажа Антону Делакорнову предстоит сражаться не только с коварным и жестоким инопланетным врагом, но и с земными трусостью и предательством…
Знающие люди говорили: планета Дроэдем – настоящий рай. И главное – никакой полиции. Для матерого уголовника Глеба Жмыха этот факт имел решающее значение. Лемурийцу Лукасу тоже было чего опасаться в пределах досягаемости Закона. Угнав космический транспортник, они прибыли на Дроэдем и зажили роскошной жизнью. В гостинице, где поселились рисковые парни, даже унитазы были из чистого золота. И жизнь казалась такой прекрасной, что хотелось петь. Но преступный мир Дроэдема втягивает их в кровавые разборки, да и с самой райской планетой явно что-то не так…
Наша контора называется Профилактикой совсем не потому, что мы пытаемся предотвратить стихийные бедствия и спасти как можно больше людей. Ее деятельность направлена на предотвращение гораздо более серьезной катастрофы общечеловеческого масштаба. И имя этой катастрофе — Бог. Он уже есть — и принялся менять привычный мир. А потому задача всепланетной спасательной службы — любой ценой найти и уничтожить Бога и восстановить статус-кво. Как бы дико это ни звучало и ни казалось неосуществимым. И надо успеть, пока Землю не захлестнул хаос, пока Господь не осознал своего могущества и последствия его реформаторской деятельности не сделались необратимыми...
Старая травма позвоночника привела к тому, что водолаз Дима Колесников потерял способность ходить. Уже три года он прикован к больничной кровати. Но не всё так безнадёжно. Вылечить Диму берется новая отрасль медицины — энерготерапия.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
ЖУРНАЛ ФАНТАСТИКИ И ФУТУРОЛОГИИСодержание:Джон Бранер. Легкий выходВиктор Гулъдан. Почему мы хотим умереть?Л. Спрэг де Камп. Да не опустится тьма. РоманБорис Пинскер. Тень мафии в тени рынкаФилип К. Дик. Допустимая жертваЯрослав Голованов. Земля без человекаСтанислав Лем. «Do yourself a book»Геннабий Жаворонков. ГрафоромантикаЕвгений Попов. Чудо природыРоберт Лафферти. Долгая ночь со вторника на средуОлеин Тоффлер. Шок от будущего.
Александр ГРОМОВ. КОРАБЕЛЬНЫЙ СЕКРЕТАРЬВозможно, лет этак через триста придет время вспомнить о петровской Табели о рангах.Андрей САЛОМАТОВ. НЕЗНАКОМКАДа чего уж там — мы все друг друга не знаем…Йозеф ПЕЦИНОВСКИЙ. ЛАССООхота на обывателя — море адреналина для его сограждан!Т.Л.ШЕРРЕД. НЕДРЕМАННОЕ ОКОУстав от бесплодных поисков философского камня, человек обратил взор к станку для фальшивых денег.Пол Ди ФИЛИППО. НЕЙТРИНОВАЯ ТЯГАРади женщины, которая молчит, можно даже устроить межзвездные гонки.Ричард ЧВЕДИК.
Маргарет Сент-Клер. Предсказатель.Пол Андерсон. Коридоры времени.Алан Дин Фостер. А что с ними дальше делать?Мак Рейнольдс. Хронический неудачник.Айзек Азимов. Глазам дано не только видеть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.