«Если», 2009 № 08 (198) - [19]

Ярцева прошептала:

— Мне нравится все, что ты готовишь, Маркин.

Я продолжал беззаботно болтать, не упуская ее из виду ни на секунду. Ярцева рано или поздно потеряет бдительность, и я нанесу решающий удар!

Я сказал:

— Чтобы отпраздновать наше с Людочкой возвращение, мы с печкой решили испечь для команды торт «Наполеон». Но случилась беда: противень пропал. Ты не знаешь, куда он запропастился?

Я не без удовольствия отметил, что лицо Ярцевой потемнело. Она открыла рот. Я понял, что вот-вот последуют слезы и признание. Я готов был даже простить ее, если признает вину достаточно искренне.

Но Ярцева сказала то, чего я совершенно не ожидал услышать:

— Ваше с Людочкой?

Она посмотрела на меня. В ее глазах разгорался дьявольский огонь. Я вжался в спинку стула. Ледяные лапы страха немилосердно терзали мое смелое детективное сердце.

Я сказал:

— Ярцева, ты это…

— Ваше с Людочкой?! — зарычала Ярцева, надвигаясь на меня.

Я сказал:

— А…

Она закричала:

— ВАШЕ С ЛЮДОЧКОЙ?!

Я мило улыбнулся и сказал:

— Пойду, пожалуй. Спасибо за беседу, Ярцева, мне пора.

Я встал. Она тоже поднялась. Ее глаза больше не горели. Они казались двумя ледышками, промороженными до абсолютного нуля. Если вы не в курсе, абсолютный ноль — это такая температура, при которой атомы и молекулы перестают двигаться. Вы можете кричать на них, пытаться сбить их щелчком пальца — молекулы не сдвинутся ни на миллиметр. Они будут смотреть на вас с ненавистью и не сдвинутся с места. Потому что это абсолютный ноль. Вот такие глаза были у Ярцевой. Кстати, согласно квантовой механике, атомы и молекулы все-таки движутся, но это совсем другая история, и она никак не связана с глазами Ярцевой.

— Спасибо, что зашел, Маркин, — сказала Ярцева, с большой частотой теребя беджик.

Я сказал:

— Это тебе спасибо. Ну… я пошел?

Она сказала:

— Пошел.

Я повторил:

— Пошел…

Ярцева сказала:

— До свидания, Маркин.

Я вышел из каюты и дал деру. Остановился только у мужского туалета.

Боже мой! Ярцева — оборотень! За минуту я наблюдал целых три ее обличья и теперь уверен, что внутри навигатора скрывается демон. Или несколько демонов. Что же делать? Неужели корабль обречен?

Из-за поворота на кухню показалась Маринка. Она несла в сложенных ковшиком ладонях горстку пепла и два испачканных в саже денария.

Инопланетянка спросила:

— Маркин, поменяешь свой поварской колпак на два денария?

— Какой я буду повар без колпака? — удивленно спросил я и взъерошил ей волосы: — Иди играй, Маринка.

Марина с угрозой посмотрела на меня и сказала, выпуская когти:

— Убери клешню, оторву.

Я отдернул руку. Марина важно прошествовала мимо меня. Из кухни донесся радостный голос печки:

— Маркин, дуй сюда!

Я поспешил на зов.

Печка радостно хлопнула меня дверцей по колену и провозгласила:

— Маркин, случилось чудо! Пока я занималась самосозерцательством, кто-то вернул противень на место! Это был ты?

Я сказал:

— Нет, не я. Но все равно хорошо, что противень вернулся. Теперь можно с уверенностью заявить, что дело закрыто. Правда, мы так и не узнали, кто настоящий преступник.

ПОГ-2 прошептала, скорбно хлопнув дверцей духовки:

— Да, граждане, не все дано нам узнать.

Я горько вздохнул, кивнул и вышел в коридор. После удачно раскрытого преступления мне захотелось сыграть на скрипке и покурить трубку. К сожалению, ни трубки, ни скрипки у меня не было, зато были ноги, вполне пригодные для прогулок. Я прогулялся до комнаты главного генератора. Вокруг генератора — широченной цилиндрической трубы, основание которой теряется в сиреневой пустоте — располагается круглая площадка, огражденная сиреневой балюстрадой. На площадке, свесив ножки в пропасть, сидела Марина. Я присел рядом. Марина задумчиво катала на ладони монеты. Из ее сумочки вылетали таинственные сгустки черной энергии. К счастью, сгустки меня не интересовали. Меня интересовало, как инопланетянка уговорила капитана расстаться с денариями, но я стеснялся спросить.

Марина пела:

Und wenn das Vоglein nicht mehr ingt,

kauft dir die Mami einen goldenen Ring.

Я сказал:

— У тебя хорошо получается.

Она сказала:

— Это неправда.

Я промолчал.

Марина прижала к груди сумочку с аппликацией — мертвой головой — и сказала:

— Я знаю, ты ждешь от меня фразы: «Это неправда, но спасибо за комплимент», но я так не скажу. Потому что комплимент должен быть честным. Иначе грош ему цена.

Я сказал:

— Это невежливо с твоей стороны. Сказать «спасибо» — признак элементарной вежливости.

Марина сказала:

— Я заметила одну вашу черту. Если человек вдолбил себе что-то в голову и думает, будто он прав, его очень трудно переубедить. Это очень странная черта, и я не думала, что она может быть свойственна разумной расе. Вы раса упертых идиотов. Согласен?

Я хотел сказать: «На себя посмотри, вреднючая инопланетянка!», но вместо этого произнес:

— Кидай монетки вниз.

Она удивленно посмотрела на меня:

— Зачем?

Я сказал:

— Чтобы мы еще сюда пришли и поболтали о том о сем.

Марина спросила:

— Это такое глупое человеческое поверье?

Я сказал:

— Не спрашивай, кидай.

Она размахнулась и кинула монеты мне в лицо.

Синяк под глазом продержался целую неделю.

ИСТОРИЯ ШЕСТАЯ.

ПО КОМ ЗВОНИТ БУДИЛЬНИК

На двадцать третьей неделе путешествия мы получили сигнал бедствия с одинокой планеты в системе тусклой красной звезды. Капитан вызвал меня к себе. Он был настолько расстроен, что даже не отчитал меня за пуговицы, застегнутые не по уставу.