«Если», 2006 № 01 (155) - [18]

Репортер упомянул студента, «возглавившего группу разгневанных горожан», которые спасли жертву. Потом журналист заговорил со свидетелем, и тот описал молодого человека как «парня с астрологическими символами на майке». Я фыркнул и нервно оглянулся, опасаясь, как бы соседи не узнали в герое дня мою скромную персону, однако, к счастью, никого из них не оказалось поблизости.

Потом новости закончились.

На какой-то миг я ощутил разочарование, лишенный даже того ничтожного возбуждения, которое могли принести пятнадцать секунд славы — все равно как сунуть руку в коробку в надежде, что там завалялось последнее шоколадное печенье, й обнаружить, что коробка пуста. Задумался, не позвонить ли родителям в Оранж — просто чтобы поговорить с ними, пока не развеялось это странноватое состояние, но я условился звонить им по определенному расписанию, а сегодня был не тот день. Если я им неожиданно позвоню, они решат, будто со мной что-то произошло.

Ну и ладно. Через неделю, когда синяк рассосется, я вспомню сегодняшний день и усомнюсь, произошел ли вообще этот инцидент.

И я пошел наверх заканчивать контрольную.

* * *

— Все это можно представить и более изящно, — сказала Франсина. — Если произвести замену переменных, от x и у до z и z-сопряженного, то уравнения Коши-Римана соответствуют условию, что частная производная функции относительно z-сопряженного равна нулю.

Мы сидели в кафетерии, обсуждая недавнюю лекцию по комплексному анализу. У нас, компании однокурсников, вошло в привычку встречаться каждую неделю в это время, но сегодня пришли только мы с Франсиной. Возможно, сегодня крутили кино или же в кампусе появился лектор, о котором я не услышал.

Я выполнил описанные ею преобразования.

— Ты права, это действительно элегантно!

Франсина слегка кивнула, сохраняя при этом характерное для нее выражение пресыщенности. Она отличалась нескрываемой страстью к математике, но на лекциях, вероятно, безумно скучала, дожидаясь, пока преподаватели подтянутся до ее уровня и сообщат ей нечто такое, чего она еще не знает.

Я до ее уровня и близко не дотягивал. Более того, я начал учебный год весьма слабо, отвлеченный новой для меня студенческой средой — и вовсе не столь блистательной причиной, как искушения ночной жизни, а всего лишь иными видами, звуками и масштабами этого места, равно как и бюрократическими требованиями всех организаций, которые ныне вторглись в мою жизнь. Впрочем, за последние две-три недели я наконец-то начал сокращать разрыв. Я нашел себе работу на неполный день в универмаге, где заполнял полки товарами со склада. Платили паршиво, но вполне достаточно, чтобы избавить от тревоги за мое финансовое положение.

Я рассеянно рисовал гармоничные контуры на лежащем передо мной листке бумаги.

— А как ты вообще развлекаешься? — поинтересовался я. — Если не принимать во внимание комплексный анализ?

Франсина ответила не сразу. Мы уже не в первый раз оставались наедине, и я почти не надеялся отыскать правильные слова, чтобы извлечь максимум из такой ситуации. Да и настанет ли идеальный момент и сорвутся ли с моих губ идеальные фразы: нечто интригующее, но в то же время тонкое и ненавязчивое. Поэтому теперь я проявил свой интерес открыто, без претензии на красноречие. Она и так сможет оценить меня, потому что знакома со мной три месяца, и если не выскажет желания узнать меня лучше, то это меня не раздавит.

— Я пишу много скриптов на «перле»[11], — ответила она. — Ничего сложного, просто всякую мелочевку, которой разрешаю пользоваться бесплатно. Это здорово расслабляет.

Я понимающе кивнул. Это не осознанный эпатаж — просто девушка ждет, что я поведу себя чуть более откровенно.

— Тебе нравится Дебора Конвей? — Сам я слышал лишь пару ее песен по радио, но несколько дней назад увидел в городе плакат с рекламой гастролей певицы.

— Да. Она классно поет.

Я стал водить карандашом по черточкам конъюгации над переменными, делая их толще.

— Она будет выступать в клубе, в Сюррей-Хиллз, — сказал я. — В пятницу. Хочешь пойти?

Франсина улыбнулась, теперь уже не пытаясь изобразить вселенскую скуку:

— Конечно. Это было бы здорово.

Я улыбнулся в ответ. У меня не закружилась голова, я не испытал безумной радости, но у меня возникло ощущение, что я стою на берегу океана, оценивая его ширину. Подобное чувство возникло у меня, когда я раскрыл в библиотеке сложную монографию, но смог лишь насладиться запахом типографской краски и четкой симметрией символов, понимая только малую часть того, что прочел. Зная, что впереди меня ждет большое открытие, но понимая также, сколь тернистым станет путь к его постижению.

— Тогда я куплю билеты по дороге домой.

* * *

Наконец мы сдали экзамены за год и устроили в общежитии вечеринку. Стояла душная ноябрьская ночь, но задний двор был лишь чуть просторнее самой большой комнаты в доме, поэтому мы распахнули все двери и окна и расставили столики с едой по первому этажу и двору. Едва влажный ветерок с реки прокрался в глубину дома, количество москитов и духота во дворе и в доме сравнялись.

Около часа мы с Франсиной держались рядом, как и положено парочке, пока в один момент не поняли: ведь можно немного потусоваться и порознь — мы достаточно уверены друг в друге.