«Если», 2005 № 08 (150) - [17]

— Я понял, — сказал он. — Но почему вы выбрали именно нас?

— Мне вас порекомендовали.

Милорд не сделал ни одного жеста, но в глубине комнаты отворилась дверь — помещения в Башне, видимо, были вложены друг в дружку, как матрешки. Оттуда ударил сноп света, обрисовавший силуэт.

Мы оба узнали этого эльфа.

— Мистер Альбин?

Журналист поклонился, приветствуя нас. Он был, как обычно, в голубых джинсах, в рубашке с закатанными рукавами, волосы связаны в хвост, и выглядел он дико в этой строгой гостиной. Я только сейчас сообразил, что никогда не видел на нем тартана.

— Милорд прислушался к моему слову, — признался он. — Это я рассказал ему историю о «Стреле, что могла убить, но не хотела».

— Спасибо, — сказал Дерек без особой сердечности.

— Не за что. Я пойду с вами.

Мы вытаращились на него оба.

— Это ваш сын? — догадался я. — Я просто не знал, что вы Шиповник, вы не носите тартана…

— Я не Шиповник, — журналист неловко глянул в сторону патрона, — хотя милорд предоставил мне кров. И пропавший мальчик со мною не в родстве. Это не мой сын. Но это — мой репортаж.

— И что такого особенного было в той стреле?

Вот тут я ему мысленно возразил. Дерек Бедфорд, первый снайпер Отделения, державший на прицеле Марджори Пек, избежал бы очень многих проблем, когда бы исполнил приказ пристрелить ее при попытке к бегству. Другой сказал бы, что у него нет выбора, и очень жаль… Рохля промахнулся. Он правильно понимает слово «честь».

— Мне нужны исполнители, которым я смогу доверять, — сказал милорд Кассиас. — Я не знаю, кто похитил Люция и с какой целью это было сделано, но никто не поможет ему в Полынь по долгу службы. Вы не являетесь членами Дома Шиповник, стало быть, не вовлечены в его внутренние интриги, в каковых исчезновение мальчика могло бы играть какую-то роль. Мне, насколько я понимаю, удалось заинтересовать вас в том, чтобы доставить его назад целым и невредимым в кратчайшие сроки. А стрела… — это был первый раз, когда милорд изменил манере на одном дыхании выговаривать тяжеловесно-округлую фразу, — она убедила меня в том, что есть вещи, которых вы не сделаете ради выгоды. Если вы найдете Люция, то не попытаетесь воспользоваться ситуацией. Это вопрос морали. У кого-то она есть. У кого-то — нет.

— А если мне это просто-напросто не удастся? Полынь…

— В таком случае в моих силах сделать так, что вы никогда не увидите вашу леди, — просто сказал лорд Шиповник. — У нас мало времени.

— Хорошо, — голосом, в котором не было абсолютно ничего хорошего, согласился Дерек. — Идет. Кому я тут могу задать вопросы, касающиеся мальчика… Люция?

— Миссис Флиббертиджиббет, управительница, с радостью поможет вам. Бартонс… — дверь в галерею отворилась, давешний служитель поклонился с порога, — доставит вас к ней. А сейчас разрешите проститься с вами на сутки.

Мы уходили, а он остался под абажуром. Сидел в кресле и отпивал кофе из крохотной чашечки. Дверь закрылась за нашими спинами. Не

силой чар, а при помощи доброго стального замка.

* * *

Помимо прочих доблестей полицейский обязан уметь выговорить любое самое заковыристое имя. Взаимная вежливость и терпимость — основа нашего общества. Экономка с лицом прекрасной рыбы — не спрашивайте меня, как это! — встретилась с нами в помещении, напоминающем бар-буфет, но выпить не предложила. В преддверии Полыни, хотя ее и объявят еще через четверть часа, все в Доме Шиповник убиралось, опечатывалось и запиралось. Похоже, они все уединятся и даже от еды откажутся. Останется только охрана на стенах, а остальные… остальные будут в руках того, кто командует охраной: так я подумал, но вслух, разумеется, не сказал. Если милорд Кассиас — знаток в области морали, то это его собачье дело. Убедившись, что язык Рохли справился с ее имечком, госпожа управительница в знак ответной вежливости разрешила называть себя просто Джиббет и терпеливо ждала наших вопросов, сцепив руки на уровне талии.

— Когда пропал мальчик?

— Ему отнесли пятичасовой чай в комнату, и мистер Люций его выпил. К ужину семья милорда собирается в Синей столовой. Тогда его и хватились.

— Когда вы обнаружили, что Люций исчез, было уже известно, что завтра Полынь, мэм?

— Официально об этом до сих пор неизвестно.

— Простите.

Действительно — глупый вопрос. Милорд Кассиас из тех, кто решает, когда Полыни быть: уж о своем-то доме он позаботится.

— Скажем иначе. Люций знал, что завтра особый день?

— Лично я не говорила ему, но ничто не мешало мистеру Люцию узнать от других.

Ма-ать! Таково-то оно — эльфов допрашивать!

— Но вы, мэм, к этому времени уже знали?

— Да, я узнала одной из первых. В мои обязанности входит подготовка Дома к катаклизмам и общественным возмущениям.

Уф! Шерсти клок, правда, небольшой.

— Простите, а вы уверены, что он действительно пропал?

Миссис Джиббет поджала тонкие губы.

— Его нет в доме. Я первым делом опросила Дом, а Дом мне не солжет. Или вы сомневаетесь в моей компетентности?

Пришлось заверить ее, что не сомневаемся. Мы должны были покинуть этот заколдованный замок до полуночи, как три Золушки, если не хотим, чтобы все наши планы прискорбным образом обратились в тыквенное пюре. В полночь они перекроют даже мышиные норы, если они здесь есть. Приходилось скоренько придумывать, как спросить о главном.