«Если», 2005 № 03 (145) - [5]

Наконец, когда выжившие стали расползаться по своим муравейникам, Марк опустил бинокль. Он протер глаза и задумчиво уставился вдаль.

— Ты чего? — забеспокоился Роджер.

— Может, надо было послушаться Беллвита.

— Если хочешь знать мое мнение, — сказал Роджер, — то, может, это и хорошо, что муравьи научились разрешать споры посредством шахмат. Может, уничтожение нескольких сотен муравьев спасет десятки тысяч.

— Возможно.

Марк приблизился к муравьиной шахматной доске и опустился на колени. Местечко выглядело как фермерские угодья с высоты птичьего полета. Светлые клетки вместе с четко очерченными границами выглядели как поля, украшенные нежной зеленью всходов, а темные казались свежевспаханными и готовыми к севу.

Вблизи же картина была иная — смерть и разорение. Оторванные жвала, ножки и усики покрывали поле битвы. Муравьи лежали на спинках, разорванные пополам куски насекомых перемежались с еще живыми, но уже обреченными особями, слабо шевелившими лапками.

Марк стоял, ощущая слабый запах мускуса — феромона муравьиной смерти, поднимающийся от места кровавой бойни. Он медленно встал и безмолвно потащился обратно к трейлерам. Роджер мрачно следовал за ним.

Как только Марк открыл дверь трейлера-лаборатории, Беллвит повернулся на вертящемся стуле к входящим:

— А-а, вот и вы!

Профессор заметил на колене муравья — тот перебирался с защищенного шортами бедра на голую ногу. Беллвит щелчком сбил листореза. Марк рассеянно проследил за полетом муравья. Потом заметил отсутствие насекомых на дисплее. Доска была пуста. Сахарные кормушки по-прежнему блестели, фигуры были расставлены в боевом порядке, но черные игроки исчезли.

— Что случилось?

— Ничего, — сказал Беллвит, — они только что ушли.

— Может, муравьи не могут одновременно играть две партии, — предположил Роджер, подходя к столу.

— Возможно, — Марк уставился на шахматные фигуры — простая позиция, миттельшпиль. — Нет, тут что-то не так, — он повернулся к Беллвиту. — Скажите мне точно, что случилось. Очевидно, сейчас ход черных. Как пошли вы?

— Ладья a1 — c1.

— То есть вы взяли ладью, поставили на с1, а муравьи покинули поле. Так?

— Ну, не совсем. — Беллвит заговорил, будто защищаясь. — Этой фольгой так непривычно играть. Я пошел пешкой с2-сЗ, а как только поставил, то сразу заметил, что у черных сильная коневая «вилка». Черные еще не сделали ход, и я вернул пешку на с2 и пошел ладьей.

— Вы возвратили ход?

— Ну, технически — да. Но…

— И что было потом?

Беллвит пожал плечами:

— Муравьи-разведчики немного потоптались вокруг, а потом ушли вниз через отверстия. Через минуту разведчики вернулись и увели всех остальных. Это и случилось как раз перед вашим появлением.

— Они играют по правилам турнира, — сказал Марк. — Я бы сказал, они подумали, что вы смухлевали.

— Смухлевал?! — Беллвит вскочил на ноги. — Не смешите меня. Они просто муравьи, следующие шахматной программе. И они не думают.

— Может, и так, — Марк повернулся к Роджеру. — У нас еще много сахарной смеси?

— Да уже кончается. А что?

— Ты не мог бы подготовить ее побольше, литров десять или около того?

— Десять литров?! — присвистнул Роджер. — Думаю, да. А зачем?

— Звучит глупо, но чувствую, что надо бы извиниться. — Его глаза быстро осмотрели трейлер. Муравьев не было видно, но молодому ученому послышался едва уловимый скрип и шуршание целой орды насекомых. — Мне это не нравится. Думаю, подкормка нам понадобится очень и очень скоро.

— Ага. — Роджер тоже казался напряженным. — Я мигом. Нервно оглядывая лабораторию, Роджер покинул трейлер.

Марк повернулся к Беллвиту:

— Знаете, возможно, вам пора вернуться в институт. Роджер вас проводит. — Он насторожился. Чуть слышный скрип прекратился.

— В чем дело?

— Что-то здесь неправильно, — мягко сказал Марк, больше для себя, чем для Беллвита. Он покачал головой и краем глаза уловил движение, которое привлекло его внимание. Он резко повернулся к шахматной доске — на игровые поля выходили муравьи. Марк наблюдал, как рабочие занимали свои места под фигурами, пока разведчики стремительно перемещались по всему столу, взбираясь на фигуры и скапливаясь у отверстий.

— Ага, — сказал Беллвит, — похоже, они готовы продолжать игру.

— Не совсем. — Марк наблюдал, как муравьи отменяют последний ход Беллвита и устанавливают ладью на a1. — Мне кажется, они очень серьезно воспринимают правило «тронул — ходи».

В качестве своего хода муравьи выполнили коневую «вилку», которой и боялся профессор.

— Я не могу играть с такой позицией, — запротестовал Беллвит. — Мне придется продать душу дьяволу, чтобы выиграть эту партию. Нет. Я не играю. Фактически… — он оглянулся на Марка, потом замер, указывая на что-то…

Марк посмотрел.

Муравьи, муравьи, муравьи. Они струились из трещин в стенах, из-за ящика-компьютера, из окон, из неиспользуемых вентиляционных отверстий. Тысячи, сотни тысяч муравьев вливались в помещение, пока не образовали сплошной ковер, местами толщиной в три особи, покрывающий весь пол трейлера, кроме маленького островка вокруг дисплея, где находились двое ученых. Муравьи ползли по мебели и даже по стенам — волна мерцающей черноты, поднимающаяся к потолку.