«Если», 2005 № 03 (145) - [120]

В настоящее время тенденция уже несколько иная. У читателя мэйнстримовского в основной своей массе пропал интерес к научной стороне как таковой вообще. Да и духовная часть произведений тоже мало кого интересует. Уже не интересны и «приключения духа» в классическом понимании этого термина. Сейчас в моде псевдоинтеллектуальность и эрзац-интеллектуальность. Вот и получается, что нравится Коэльо вместо Маркеса, Акунин вместо Толстого… Отсутствие (ну, или почти отсутствие) глобальных проектов привело к резкой стагнации в научной сфере на постсоветском пространстве и просто потере интереса к ней. С другой стороны, в последние годы понятия «образованный» и «культурный» человек перестали быть синонимами. Новое поколение ученых еще можно назвать образованным в крайне узкой области, но вот определение «культурное» к нему мало относится. И еще реже можно встретить ученого с энциклопедическими знаниями. Энтропия растет… Но это все временно. И время это подходит к концу.

Евгений БЕНИЛОВ,

кандидат физико-математических наук, профессор математического факультета Университета города Лимерик:

Думаю, что главная причина: падение в России интереса к науке. Нынешнему поколению интереснее читать о менеджерах и новых русских, а не об ученых и их идеях. Ну а писатели идут на поводу у читателей.

Кроме того, в российской фантастике появился ряд жанров, в советское время попросту не существовавших (мистика, хоррор, киберпанк, фэнтези), которые оттягивают на себя заметную долю писателей-фантастов. Причем, заметьте: написать литературно качественную фэнтези столь же трудно, как и качественную НФ, а вот плохую фэнтези — легче легкого. Рецепт по нынешним временам известен каждому: одна ложка эльфов, два магических меча, три стакана кудесников плюс батальные сцены по вкусу… А вот для самой что ни на есть плохонькой НФ всенепременно нужно доскональное знание предмета — не говоря уж о логическом мышлении! Вот и получается, что писать ныне именно НАУЧНУЮ фантастику — дело трудное и неблагодарное. Обижаться на это бесполезно, нужно просто подождать: рано или поздно маятник качнется в другую сторону, ибо жизнь человечества без науки немыслима! А будет интерес к науке — будет и настоящая научная фантастика.

Игорь ЧЁРНЫЙ,

доктор филологических наук, профессор Харьковского университета внутренних дел МВД Украины:

Решение проблемы использования писателями-фантастами своего научного багажа, собственных теоретических разработок при написании художественных произведений, скорее всего, следует увязывать не с какими-то социальными или личностными факторами, а, в первую очередь, со спецификой художественного текста. Автор-ученый, взявшись за написание романа (повести, рассказа), должен сначала решить: а нужно ли для наиболее полного воплощения его замысла прибегать к данным той науки, представителем которой он является? Если обратиться к примерам прошлого, то ведь палеонтолог Ефремов не во всех своих НФ-произведениях писал о динозаврах, а вспоминал о них только там, где это было уместно и необходимо. Так и сейчас. Предъявлять претензии к инженеру Г. или медику П., что в их книгах почти не получают отражения профессиональные знания авторов, смешно. А если это не нужно для текста?

В то же время бить в набат, говоря об отсутствии в отечественной фантастике свежих научных идей, преждевременно. Эстафету у «физиков» приняли «лирики». Если обратиться к сочинениям фантастов-гуманитариев, то картина здесь вырисовывается отнюдь не безрадостная. «Лирики» активно продвигают в народ данные своих «приятных искусств». Так, произведения востоковеда Рыбакова буквально насыщены сведениями по синологии. В особенности это относится к циклу «Плохих людей нет», где на читателя обрушивается целый водопад данных по китайской культуре, истории, филологии, юриспруденции. Историки Валентинов, Елисеева, Володихин в основу многих книг кладут оригинальные научные гипотезы, предлагая свой взгляд на ту или иную эпоху или деятеля прошлого. Выходцы из театральной среды супруги Дяченко, Олег Ладыженский (половинка Олди) вводят читателя в волшебный мир сценического искусства, знакомя с особенностями актерской и режиссерской профессии, тонкостями драматургии. Культуролог Зорич в романе «Карл, герцог» затронул проблему изменения европейской культуры от средневековой к нововременной. Собственные изыскания по культуре Древнего Египта по мере сил и таланта внедряю в некоторые свои книги я сам. Например, роман «Чародей фараона» основан на древнеегипетских сказках, в первую очередь, на Весткарском папирусе («Фараон Ху-фу и чародеи»).

В целом же, повторюсь, что постулирование фантастом в своих текстах тех или иных научных идей или концепций должно быть не самоцелью, а оправданным художественным приемом. Не наукой для науки, а, так сказать, наукой для искусства.

КУРСОР

Ридли Скотт, один из самых значительных режиссеров-фантастов в истории кино, объединит усилия с не менее знаменитыми режиссерами — своим братом Тони Скоттом и Дэвидом Цукером, чтобы спродюсировать для спутникового телеканала SCI Fl Channel четырехчастевый минисериал «Штамм Андромеда». Сериал станет новой экранизацией одноименного романа Майкла Крайтона и римейком классического фильма Роберта Вайза 1971 года.