«Если», 2005 № 02 (144) - [72]
Нет, у меня впереди тысячи чудес.
Гайя чуть приподняла плечо. Художники в "Клер-клубе" хотят поразить меня формами и светом снежинок, но я сама поражу их. Светом, лучащимся из зеленых глаз. Вот так, наивно вскинуть ресницы. Я свечусь, как волшебная снежинка. Весь рукав пылает, кровь плавно омывает каждый сосуд. Как я хочу!
"Где ты, Гай, там я, Гайя".
Чего только не плавает в сонной памяти, повела она красивым плечом. Наверное, воспоминание о какой-то самке. Любовь под москитами. Даже подумать страшно. Нет, нет, решила она. Пора разбудить урода.
ЛЕОНИД КУДРЯВЦЕВ
ТРЕТИЙ ВАРИАНТ
Контейнеровоз завис на высоте полусотни метров, и в брюхе его с громким хлопком открылся овальный люк. Поражая глаз разнообразием сочных красок, шурша, побрякивая и позвякивая, из люка хлынул мусор. Корабль был огромен, и мусор изливался из него, казалось, бесконечным потоком. Широкоплечий, огромный, здорово смахивающий на гориллу винарин по имени Лек напряженно разглядывал выросшую неподалеку и быстро увеличивающуюся гору отходов. Вот, наконец, он облегченно улыбнулся и сообщил: — Мы выживем. Это хороший корабль, и это настоящий, жирный мусор. Хватит надолго.
Услышав вердикт своего вождя, с десяток стоявших возле него утильменов довольно заулыбались. А два брата-близнеца, Недоумок и Дубина, от избытка чувств даже пустились в пляс. Вольф Виноградов по кличке Штопор хмыкнул. Знал бы он, дипломированный специалист по межпланетному праву, чем будет зарабатывать себе на пропитание. Совсем недавно он мчался по космосу в своем весьма элегантном кораблике. Сейчас же, для того чтобы не умереть голодной смертью, ему придется вместе с остальными утильменами рыться в обретенном "богатстве". И если потребуется, защищать его от других шараг.
Он жил на планете-свалке уже целых два месяца. К мерзкому запаху разлагающегося мусора он привык — хватило пары недель. Новые условия выживания потребуют больше времени, но и с этим он как-нибудь свыкнется. Вот только как смириться с потерей свободы? Свобода!
Похоже, он напоролся на одну из тех зверских шуточек, которыми так любит баловаться старушка-судьба. Напоролся на полном ходу, угодил, можно сказать, в идеальную тюрьму, из которой невозможно сбежать.
А мусор все сыпался, и гора его, всего лишь пять минут назад достигавшая размера двухэтажного дома, теперь легко могла скрыть в своих недрах пятиэтажку.
— Вода, — сообщил Лек. — Ближе к правому краю упало несколько контейнеров с водой.
— Если только она годится для питья… — пробормотал Огрызок, стоявший рядом с предводителем шараги.
— Годится, — сказал Лек. — Судя по всему, это мусор с Ригля-6, а то, что они считают плохой водой, можно пить, даже не пропуская через малый фильтр.
— Ты уверен, что она там есть? — спросил Огрызок.
— Точно есть, — подтвердил стоявший с другого бока от предводителя шараги коренастый, мускулистый люцианин по кличке Чив. Его большой красный глаз, находящийся точно посередине лба, не отрывался от продолжающей расти кучи. — А еще есть пищевые отходы, они были в самом начале, а с той стороны упала одежда, которую можно выгодно обменять. Очень хороший мусор.
Чив не зря считался лучшим разведчиком в шараге.
— Ну, вот и хорошо, — промолвил Лек. — Теперь главное — спеть возле этой кучи песню собственника.
Вольф поморщился.
Песня! Причем избежать участия в действе невозможно. Единоличники на планете-свалке либо не выживали, либо вели жалкое существование. На достойную жизнь могли рассчитывать только члены шараг.
Вольфу вспомнились первые его дни на планете-свалке, после катапультирования из разваливающегося на куски корабля, и он невольно вздрогнул.
Да и чем он, собственно, отличается от других членов шараги? Только тем, что почти все они родились уже здесь, на этой планете. Их родители или родители их родителей попали на планету и не смогли ее покинуть. Так же, как он.
Вот что их объединяет. Невозможность сбежать из этой никем не охраняемой тюрьмы, унести из нее ноги.
— Песню… — пробормотал Огрызок. — Можем и не успеть. Я прикинул, шарага Трехногого где-то совсем недалеко.
— Пусть закончат, — жестко сказал Лек. — Пусть весь мусор окажется на планете.
— А если…
— Пусть он весь окажется у нас, внизу.
— Хорошо, — согласился Огрызок. — Подождем. И если удача на нашей стороне…
–. На нашей, — отрезал Лек. — А обычаи надо соблюдать. Они именно для этого придуманы.
— Ну, если…
— Вот именно, — сказал Лек. — А после того, как ритуал будет закончен, после того, как все это по закону станет нашим, Огрызок отправится раскапывать вон тот склон. Один. Там упало немного вкусной синей жидкости. Ее нужно найти.
Он указал пальцем, какой склон имеет в виду. И конечно, ничего хорошего это Огрызку не сулило. Именно на этом склоне падающий из корабля мусор образовал массивный козырек. "Старатель" будет работать под ним, рискуя попасть под обвал.
Огрызок попытался что-то сказать, но наткнулся на жесткий, неумолимый взгляд и замолчал.
Что ему оставалось? Разве что покинуть шарагу… Нет, лучше под козырек.
— Ну вот и отлично, — более спокойным тоном промолвил Лек. — Хорошо, раз ты понял свою ошибку и не намерен ее повторять, думаю, тебя стоит простить. На первый раз. А уж во второй… не обессудь. Во второй раз наказание будет куда хуже.
