«Если», 2004 № 09 (139) - [7]

Возвращаясь обратно в комнату, Рохля на время вдоха задержался на пороге, а потом решительно рванул на себя решетчатую ставню, отвернутую вовнутрь, к стене. Только-только «клей» подле нее собрали.

За ставней-то она и была. Видимо, еще и толкнула ее со своей стороны, потому что рывок оказался явно сильнее, чем ожидал Дерек. Ставень вырвался из его рук, а сам он вынужден был отскочить назад, чтобы элементарно удержаться на ногах. Марджори метнулась мимо, на балкон, черная ласточка в развевающемся тартане. Вспрыгнула на перила — я ахнул! — потом на ставень, открывавшийся в любую сторону, и, стоя на нем ногами, перевалилась животом на крышу. Ну точно — пустые кости!

Пока она проделывала все это, я не дышал, а Дерек использовал другую ставню. Одна она точно его бы не выдержала, даже на глаз он в полтора раза тяжелее мисс Пек. Поэтому Рохля за деревянную решетку только чуть рукой придерживался, балансируя на перильцах, потом перехватился за козырек — в отличие от Марджори роста ему в самый раз хватило — и начал мучительно подтягиваться на пальцах, скребя ботинками по кирпичной стене.

Группа оцепления во главе с Баффином сгрудилась далеко внизу, круглыми глазами наблюдая, как Рохля гонится за своей карьерой, а я перекинулся через перильца, зажмурившись, дополз по карнизу до пожарной лестницы, выставил голову над краем крыши и получил возможность видеть вблизи все, что тут показывали.

Девушка успела первой, стремительно вскочив на ноги, какую-то долю секунды каблуки ее были рядом с его пальцами, и, в принципе, ничего не стоило… Потом подхватила юбки и понеслась! Бежала, разумеется, к дальнему краю крыши, надеясь, что дар в очередной раз выручит ее. Мелькал тартан, мелькали пряжки туфель, мелькали стройные — о, какие стройные! — ноги. А Рохля (впрочем, какой к бесам Рохля?!) несся следом по грохочущей листовой жести, как зеленая комета с рыжим хвостом.

И настигал, только руку протянуть.

— Отвали, коп! — услышал я пронзительный вскрик. — Я ж не дамся! Один раз тебя уже пожалели…

Видимо, она оглянулась, чтобы оценить, насколько близка погоня, да, может, еще чтобы он услышал ее, но этот момент положил предел всему. Выражаясь прозой, крыша кончилась, и к моему молчаливому ужасу с края сорвались оба вихря: и черно-бурый, и золото-зеленый следом, с разницей разве что в удар сердца.

Слишком высоко, чтобы уцелеть. Слишком низко, чтобы успеть подставить заклинание «сеть».

Я поглядел вниз, на Баффина с компанией, ожидая, что они скажут мне, когда посмотрят за углом. Старший группы сбегал туда и в ответ на вопросительный взгляд Баффина покачал головой.

— Реннарт, слезай, — позвал меня начальник. — Там ничего нет. Они исчезли. Оба.

* * *

Дерек Бедфорд объявился через три дня, вечером, когда сотрудники помалу — никому не хочется показывать излишнюю торопливость — покидают рабочие места, и один за другим гаснут островки света над столами. На улице уже синё, а в помещении — коричнево. Он прошел в кабинет Баффина, не зажигая по пути огня, как сумеречное создание, и даже я поднял к нему взгляд, только распознав шаги. Пробыл он там недолго и вышел с достоинством. Прошел к своему столу, с высоты роста обозрел царящий там боевой беспорядок, потом махнул рукой и… рассмеявшись, сгреб всю прошлую жизнь в корзину для бумаг.

Потом мы посмотрели друг на друга.

На него стоило взглянуть. Бровь рассечена, скула в порезах и подживающих ссадинах. И взгляд изменился. Словно он вышел на цель, зафиксировал ее и теперь собирается поразить во что бы то ни стало. Зная, какой он стрелок, я не сомневался, что так и будет.

— Пойдем, Рен, — сказал он, подмигнув. — Имеем право на пиво.

— Догнал? — спросил я его, когда уютные стены кабачка сомкнулись вокруг.

Он кивнул.

— Э-э… скрутил?

Дерек покачал головой, чуть улыбнувшись глазами.

Проявляя учтивость, я поинтересовался, была ли мягка трава.

Напарник, теперь уже бывший, поперхнулся пивом, закашлялся, смутился и шепотом заорал, что ничего подобного, и ни разу не так, и он никогда не думал, будто я считаю его хуже дикого животного. Потом заткнулся и оценил тактический ход, в результате которого придется рассказать больше, чем он собирался вначале.

Дерек не мог, оказывается, внятно объяснить, сорвался ли он с крыши или сиганул сам, увидев Марджори Пек за краем. Знал только: он должен ее догнать, и обязательно сейчас. Это было важнее, чем какие-то там законы Земли.

Законы Земли, правда, едва его не разубедили, потому что, сорвавшись, он потерял сознание, а очнулся невесть где от холода, сырости, саднящей боли в лице и ломоты во всем теле. Лежа плашмя в высокой, но жухлой траве.

— Здесь, в городе, полном смога, ноябрь так не чувствуется.

Там было озеро, узкое, как клинок волшебного меча, берег круглился, спускаясь от сосен к воде, камыши стояли желтые. И туман. Сырой, промозглый, он будто выгораживал в мире кусок, где Марджори Пек, сидя на полешке, наблюдала за его возвращением к жизни.

Сесть сразу не удалось, пришлось переваливаться на бок и подпирать себя локтем. Ну, что дальше?

— Так я еще не скипала, — безмятежно призналась Мардж. — Интересный способ, хотя и немного рискованный.