«Если», 2003 № 02 - [5]

С подарком в кармане и удостоверением наперевес Ямщиков легко прошел заграждение из одного сержанта вневедомственной охраны и двух веселых бабушек. Потом немного посмотрел, как репетируют люди и лошади, и выловил в заваленном реквизитом закулисье клоуна Гошу Корабликова, вовсе не такого румяного, как на афише. И нос у того оказался нормальных размеров, даже с горбинкой. И волосы не рыжие, коротко стриженные под парик. Только по индивидуальной улыбке и опознал.

Корабликов интереса к милиционеру не проявил, но глиняный кот в зеленую полоску привел клоуна в восторг. Контакт установился, и Корабликов повел Ямщикова к своим кошкам. Те тут же кинулись обнюхивать милицейские ботинки, тереться о них и дергать за шнурки.

— Кошки гуляют сами по себе, — сообщил Гоша избитую истину. Он на выездных выступлениях в детских лагерях и на новогодних утренниках читал ребятне такую краткую лекцию по кошковедению и сейчас шел тем же привычным путем. — У них хозяев не бывает. Они просто позволяют человеку жить рядом, кормить себя и гладить. Как я их дрессирую? А никак! Что кошка любит делать, из того и номер сооружаю. Есть тут у меня перс Матаня, обожает лежать в эмалированной кастрюле. Свернется, как в гнезде, и бездельничает в свое удовольствие. Я его выплескиваю, а он обратно прыгает. Вот тебе готовый номер — «Кот и повар». Ребятишки аж визжат от восторга. Или вот Булочка, — Корабликов подхватил гладкую, перетекающую, как змея, серую кошечку, похожую на булочку не больше, чем на подстаканник. — Обожает качаться. Цепляется за канат, а я ее раскручиваю колесом.

— А вот у меня чисто профессиональное любопытство, — вклинился Ямщиков, подхватывая белоснежного кота, карабкавшегося по его брюкам. — Можно ли обучить кошку воровству. Скажем, кольца золотые приносить?

— Кошки не воруют, — сухо осадил его Корабликов, — они добывают питание. А кольца им без надобности. Был, правда, у меня Баллон, имя такое сценическое, очень любил денежки. Найдет на полу копеечку и давай лапами гонять. Или в рот возьмет и держит. Чем-то они ему нравились. Так и гоняет до тех пор, пока в щель какую-нибудь не загонит. А еще у меня есть Лукерья, так она мячик приносит. Я кидаю, она его догоняет и обратно приносит, чтоб снова бросил. Играет.

— А обучить такую Лукерью кольца находить?

— Нет, — поморщился Корабликов, — я же говорю: кошки не поддаются дрессировке. Если найдется такая любительница колец, тогда может быть. Но сомневаюсь. Сильно сомневаюсь. Зрение у кошек слабое, к тому же нецветное. Они все видят в сером свете и плоском виде. Реагируют, главным образом, на движение. Обоняние тоже так себе, с собачьим нюхом и сравнивать нечего. Видят в темноте — вот единственное преимущество.

— А как же они тогда на мышей охотятся? — удивился Ямщиков.

— Ну, во-первых, терпеливые. Могут часами сидеть неподвижно. Двигаются бесшумно, подкрадываются. В общем, кроме пропитания, ничего не берут. В крайнем случае, могут колечко загнать под диван. Я говорю, игривые создания. Если мышей нет, а охотничий инстинкт требует, гоняют все, что под лапу подвернется. А у вас что, кошка на подозрении?

— Есть такое дело, — вздохнул Ямщиков. — Ювелирные изделия пропали, а в квартире никаких следов, кроме кошачьих. Начиная с форточки и заканчивая шкатулкой, сброшенной на пол.

— Серьезное обвинение, — покачал головой Гоша. — Так ведь кошки существа любопытные, любят осваивать новые территории. Если могут в окошко забраться, то рано или поздно заберутся, особенно если вкусненьким оттуда пахнет. Но это же может оказаться простым совпадением. Кошки отдельно, воры сами по себе.

— Может, — согласился Ямщиков.

— Вот был у меня кот Барабашка, — оживился Корабликов, — на гастролях в Нижнем обзавелся. — Знаете, почему имя такое? Вот послушайте. Однажды некая почтенная дама спустилась к почтовому ящику за газеткой, а дверь оставила приоткрытой. И к ней в квартиру из подъезда прошмыгнул такой полосатый бродяга. Дама вернулась и дверь захлопнула. Кот оказался в ловушке. Спрятался под диван и затих. А ночью пошел бродить. Нашел сухарик и захрустел. Дама спать перестала — всю ночь кто-то бегает, со столов все роняет, стучит, из вазы с цветами воду лакает, вякает на разные голоса. Ни дать, ни взять — нечистая сила. Дама вызвала экстрасенсов, телевизионщиков, врача-психиатра и так далее. Даже в «Комсомольской правде» про нижегородского барабашку напечатать успели… Потом кто-то унюхал, что кошачьей мочой уж очень сильно воняет. Выгнали бедного отощавшего Барабашку из-под дивана, изловили и мне принесли. Правда, бездарный оказался котик. И драчливый. Пришлось его в клетке держать, хоть я этого и не люблю. Потом я его подарил одной милой даме, тоже в Нижнем, но уже Тагиле. Мне ведь постоянно всяких котят тащат, словно у меня тут кошачья богадельня. Так я их раздариваю на память разным милым дамам.

И клоун озорно хихикнул.

— Между прочим, кое-какой след проявился, — Саня шел по улице вместе с Ямщиковым, но тут интригующе замолчал и даже остановился.

— Что за след? — сдался Ямщиков и задал вопрос. — Достаточно теплый?

— Тепленький. Равиль старушку глазастую разыскал в доме напротив. Говорит, под тем окошком, где кошка натоптала, какая-то женщина в траве с полчаса шарила, кланялась.