«Если», 2003 № 02 - [13]

— В рапорте сержанта Пикалова написано, что оружие было только у одного, — вмешался подполковник.

— У одного — в руке, у другого — за поясом. Он просто вытащить не успел.

— Не успел или не хотел, теперь спрашивать не у кого, — сухо произнес подполковник. — А вы знаете, капитан, что они оба не проходят по нашим учетам как члены организованной преступной группировки? Не проходили, — поправился он спустя секунду.

— У меня в картотеку времени заглядывать не было, — сказал Дорохов. — Я тогда думал о том, чтобы дырку в башке не заработать.

— Плохо думали, капитан! — повысил голос подполковник. — Нас и так пресса загрызла. Что ни день — статьи о многочисленных злоупотреблениях сотрудниками милиции президентским Указом. Вам дано право защищать честных граждан от преступности, а не расстреливать их на улицах по своему усмотрению.

— Это они — честные? — недоуменно спросил Дорохов.

— Именно так, — отрезал подполковник. — Пока не доказано обратное в установленном законом порядке. У нас вообще нет данных, что эти двое были знакомы друг с другом.

— Кто же теперь это подтвердит? — усмехнулся Дорохов. — «Группировщики» тоже не дураки. Понятно, что все будут отрицать.

— Как это вам все понятно, Дорохов, прямо можно позавидовать, — в голосе подполковника звучал едкий сарказм.

— Да какая разница, знакомы или не знакомы, проходили по учетам или не проходили, — начал злиться Дорохов. — Оружие при них, я талонами за обоих отчитался. Какие ко мне претензии? Все сделано по Указу!

— В этом мы еще будем разбираться. А вы знаете, что все происшествие заснял корреспондент «Ежедневной газеты»?

— А он-то откуда там взялся? — вытаращил глаза Дорохов.

— Взялся! Сидел в своей машине и спокойно щелкал ваши художества. Фотографии лежат на столе начальника Управления. А завтра их увидит весь город.

— Ну, вот и хорошо, — это известие Дорохова совсем не огорчило. — Если есть фотографии, значит, на них все должно быть, как оно и случилось на самом деле.

— То-то и оно! — голос подполковника налился возмущением. — Прямое документальное свидетельство того, как сотрудники милиции палят во всех, в кого пожелают!

— Работали бы суды нормально — ни в кого бы палить не пришлось! — не удержался Дорохов. — Устроили пожизненную синекуру для продажных шкур!

— Вот этого, Дорохов, не надо! — полковник вскинул вверх указательный палец. — Критиковать нашу Конституцию вам никто не позволял!

— Ты, Дорохов, думай, что говоришь, — поспешно поддакнул Лакосин.

— Ничего я такого не говорю, — пробормотал Дорохов тоном ниже.

— Но меня больше всего сейчас интересует другое, — продолжал подполковник. — Есть данные, что у одного из убитых при себе была большая сумма в иностранной валюте. Двадцать тысяч долларов. При осмотре тел валюты не оказалось. Что вы можете пояснить по этому поводу?

— Ничего. Я к ним в карманы вообще не заглядывал, торопился в отдел. На месте остался патрульный наряд.

— Сержанты Пикалов и Фролов сообщили, что прибыли на место происшествия спустя несколько минут после выстрелов. Так что подтвердить ваши слова они не могут.

— Если ничего не было, значит, нечего и подтверждать, — упрямо сказал Дорохов. — Какие ко мне претензии?

— Ох, как с вами трудно найти общий язык, — со вздохом сказал подполковник.

Дорохов хмуро молчал.

— Хорошо, можете пока идти, — решил подполковник. — Начальник Управления распорядился провести полное служебное расследование. В том числе и всей вашей предыдущей деятельности. Вы меня поняли?.. Не слышу?

— Понял, — процедил Дорохов сквозь зубы и пошел из кабинета. Он удержался от того, чтобы хлопнуть дверью, и затворил ее за собой тихо и осторожно.

Этот дурацкий разговор Дорохов забыл уже через десять минут. Мало ли случалось прежде подобных разборок! Дел было по горло, но без четверти семь он поверил, что домой сегодня попадет вовремя. Если за оставшееся до конца рабочего дня время не грохнут депутата Думы, не взорвут какое-нибудь казино или не похитят олигарха, он спокойно запрет кабинет и отправится за обещанным жене кефиром. Дорохов собрал и сложил в сейф бумаги, выстроил на краю стола в одну линию стаканчик для карандашей, календарь и блокнот для записей, раскрутил завившийся за день плотными кольцами телефонный шнур, дежурно удивившись: отчего это он всегда скручивается по часовой стрелке? Но едва трубка улеглась на рычаг, телефон ожил. «Не подниму», — обреченно и необоснованно подумал Дорохов.

— Дорохов, ты? Здорово! Это Сергеев из криминалистической лаборатории.

— Здорово, Сергеев, — ответил Дорохов с облегчением. Этот звонок был не из тех, что предвещали аврал и ночную работу. — Что у тебя стряслось?

— Тут такие дела, Дорохов… я тебе решил позвонить, чтобы ты был в курсе. Я только что закончил экспертизу стволов, которые по твоему делу мне утром притащили…

— Ну, говори, говори!

— Дорохов, стволы эти нерабочие…

— Что? — Дорохову пришлось сосредоточиться, чтобы понять, о чем идет речь.

— Нерабочие, — повторил Сергеев. — У обоих пистолетов спилены бойки и просверлены стволы.

— А патроны? — автоматически спросил Дорохов.

— Патроны — тоже полная туфта. Пороха нет, капсюли пробиты.