«Если», 2000 № 07 - [5]

Он запнулся. Вздохнул, обернулся к Пансе:

— Санчо, любезный Санчо! С вами мне тоже надо переговорить… Потом, конечно. Потом. Вы ведь будете сопровождать нашего идальго в походе, а странствия рыцаря — это не прогулка за грибами, здесь может быть много непредвиденных случаев, ситуаций, травм как физических, так и моральных. А я чувствую ответственность за здоровье Алонсо. За его душевное здоровье.

Алонсо весело подмигнул:

— Самсон, за последнюю неделю ты похудел и плохо выглядишь. Нельзя, чтобы доктор, переживая за пациента, сам угодил на больничную койку.

— Я успокоюсь только тогда, когда ваш поход благополучно завершится, — отрезал Карраско, усаживаясь за стол прямо напротив Санчо.

Чуть поспешно кивнул Фелисе, предлагая наполнить его бокал. Выпил, промокнул салфеткой губы:

— Санчо… На вас ложится большая ответственность. Я научу вас некоторым тестам.

— Отправлялся бы ты с нами, — предложил Алонсо, отхлебывая из своего бокала.

— Я рад, что ты еще способен шутить, Алонсо… — кисло улыбнулся Карраско. — Санчо, запомните: вы с вашим хозяином должны видеть одно и то же. Если вы увидите мельницы — Дон Кихот смело может с ними сражаться. Но если вы будете видеть мельницы, а сеньор Кихано — великанов, тогда срочно возвращайтесь назад, это я вам как доктор говорю.

Санчо перевел наивный взгляд с гостя на хозяина и обратно, вздохнул, развел руками.

— Сеньор Алонсо, не понимаю, чего от меня хочет этот господин…

Карраско нахмурился.

— Видите ли, Санчо, — Алонсо примиряюще улыбнулся. — Семейство Карраско — друзья семьи Кихано. Эта дружба длится вот уже несколько столетий.

Альдонса хмыкнула.

— Я психиатр, — сварливо сообщил Карраско. — То есть я начинающий психиатр, но мой отец, тоже Самсон Карраско, он был светилом психиатрии. Он наблюдал еще дедушку нашего Алонсо, и уж конечно, его отца. У меня есть архивы двухсотлетней давности! Для психиатрии очень важны наследственные связи, и, зная историю семьи Кихано, я могу многое предсказать… — тут он сжал губы и скорбно покачал головой. — Наследственность… Вы понимаете? У семьи Кихано такая наследственность, что…

Карраско сложил брови домиком, а Санчо обернулся к портретам на стене — теперь он разглядывал их с подозрением, будто желая отыскать искорку сумасшествия в печальных глазах предков Алонсо.

— Санчо, не принимайте все слишком близко к сердцу, — вкрадчиво сказала Альдонса. — Так называемая психиатрия больше здоровых сделала больными, чем больных — здоровыми. На самом деле слухи о пресловутом безумии Рыцаря Печального Образа сильно преувеличены.

— Так ли преувеличены, дорогая Альдонса? — не сдавался Карраско. — Еще в детстве отец заставлял меня на память заучивать отрывки из медицинских статей, в частности такое вот определение: Безумие Дон Кихота носит характер параноидального бреда. При этом бред носит систематизированный характер. Бредовыми являются не идеальные нравственные устремления Дон Кихота, а форма и способы их исполнения. Можно думать, что у благородного рыцаря наступило возрастное снижение психики, проявляющееся в сентиментальности, неадекватном восприятии рыцарских романов, неспособности реально оценивать свои физические возможности.

— Это безграмотно, — поморщился Алонсо. — Самсон, я не знаю, как насчет медицины, но в грамматическом отношении этот отрывок ниже всякой критики. Безумие носит характер, бред тоже носит характер… Кто кого носит?

— Уж лучше чирей на заду, чем лекарь в доме, — невозмутимо заметил Санчо. — Потому как чирей лопнет, а лекарь, пока не уморит — не отступится.

Карраско глянул на него с плохо скрываемым презрением.

— Ладно, сеньор Санчо, «лекарям», как вы изволили выразиться, можно не доверять. Но источник, которому принято верить… надеюсь, понятно, о какой книге я говорю? Так вот в этой книге написано буквально следующее:…мозги его высохли, и он совсем рехнулся. Рехнулся! А сегодня, в свете достижений современной науки можно смело утверждать, что у несчастного прародителя Дон Кихотов имела место вялотекущая параноидальная шизофрения, осложненная атеросклерозом!

Некоторое время висела тишина. Санчо готов был ввернуть присказку — но в последний момент осекся. Не решился.

— Возможно, Рыцарь Печального Образа был действительно оригинален в поступках, — мягко сказала Альдонса. — Но те совершенно здравомыслящие люди, которые издевались над ним, лицедействовали перед ним и играли с ним в «Дон Кихота» — неизмеримо хуже.

«Это она напрасно, — подумал Алонсо. — Самсона можно терпеть, иногда его общество занимательно, но намекать ему на роль его предков в истории донкихотства…»

— Сеньора Альдонса! — почти шепотом проговорил Карраско. — Вот уже не в первый раз я слышу… — он махнул рукой в сторону гобелена, будто призывая его в свидетели. — Все эти сказки о том, что мой предок Карраско, в честь которого меня назвали Самсоном, что этот достойный человек будто бы погубил Рыцаря Печального Образа — все это ложь! — Карраско обернулся к Санчо, и указующий перст едва не уперся оруженосцу в грудь. — Он спас его! Он спасал его, немощного старца, спасал, возвращая домой… Да, он в какой-то степени лицедействовал, представившись Рыцарем Белой Луны, но Дон Кихота он одолел в честном поединке! И что бы ни говорили некоторые…