«Если», 1998 № 10 - [3]

— Я вполне могу согласиться с этим утверждением, доктор Брэй, однако речь идет о недопустимо малом количестве таких сведений. Мои помощники на основании опубликованных данных подсчитали, что три безлюдные марсианские миссии в общем и целом произвели углубленное исследование примерно десяти квадратных метров поверхности Марса.

— Сенатор, я не могу представить, откуда взялись эти цифры!

— А что, у вас другие?

— Мне придется проконсультироваться с Хьюстоном, однако я полностью уверен, что мы сможем представить иные данные. Как вы знаете, Ровер-III продолжает свою работу, так что площадь обследованной поверхности непрерывно растет.

— Насколько я понимаю, Ровер-III по-прежнему стоит на месте, доктор Брэй?

— Не знаю, кто снабдил вас подобной информацией, сенатор! Уверяю вас и готов подтвердить свои слова клятвой на Библии, что ходовая система Ровера-III в полном порядке и ни разу не выходила из строя за весь срок его пребывания на Марсе.

МАРС, МЕСТО ПОСАДКИ ЧЕТВЕРТОЙ МИССИИ

«Высоко-высоко в небесах, где темная голубизна плавно растворяется в бархатной черноте, среди множества бриллиантовых звезд зажглась еще одна звезда. Заскользив по небу сверху вниз, она замедлилась, потом совсем остановилась, затем поплыла в другом направлении… и внезапно погасла. Но вскоре в небесах появился другой огонек: стремительно увеличиваясь в размере по мере приближения к планете, он врезался в нее с такой силой, что марсианская почва заметно вздрогнула».

ХЬЮСТОН, КОНФЕРЕНЦИЯ НАСА

— Что же произошло?

— Тормозные двигатели включились по расписанию, сэр, но по какой-то неясной причине не выключились. Мы немедленно дали команду на остановку, но когда она дошла до Марса, топливо полностью выгорело. Очевидно, не все двигатели сожгли его одновременно, что придало модулю беспорядочное вращательное движение. В остальном мы не вполне уверены, но, судя по всему, он не вышел на штатную траекторию посадки, проникнув в атмосферу под иным углом и на чрезмерно высокой скорости. В результате парашют не развернулся, и модуль врезался в планету — с самыми катастрофическими последствиями.

— Один дурацкий сбой загубил на корню всю миссию?! Чья же это вина?

— Мы очень сожалеем, доктор Синглтон, но ничего нельзя было сделать. Когда мы определили проблему и послали команду, было уже слишком поздно. Расстояние слишком велико, чтобы оперативно реагировать на быстро меняющуюся ситуацию.

— Как, вы сожалеете? Это не ответ. Мы не можем позволить себе еще один… гм… ограниченный успех. И точка! Слишком много публичности, слишком много вопросов. Следующая миссия просто обязана принести весомый результат, а иначе из бюджета НАСА выкинут расходы на планетарные исследования.

— Может быть, пора пересмотреть подход к проблеме?

— Что вы имеете в виду?

— Доктор Синглтон! Все неприятности с Роверами можно было устранить без труда, если бы в состав экспедиции входили люди.

— Мы занимаемся программой безлюдных исследований Марса, вам понятно? НАСА не может позволить себе тратить безумные деньги на астронавтов.

— Однако стоимость ПЯТИ роботизированных миссий…

— Нет уж, позвольте! Человек не может сделать ничего такого, что не умеют делать Роверы. Эти роботы снабжены точно тем же оборудованием, что применяют обычные астронавты.

— Но наилучший способ исследования Марса…

— Наилучший способ исследования Марса, равно как и любой другой планеты Солнечной системы, был определен пять лет назад! Роботы выполняют такую работу быстрее, лучше и дешевле, что подтверждается всеми экспертными оценками. Я это хорошо знаю, поскольку именно мое подразделение разрабатывает критерии деятельности роботов.

— Прошу прощения, доктор Синглтон… Не хотите ли вы сказать, что подразделение Роверов оценивает успехи программы «Ровер»?

— Именно так. Разве кто-нибудь сможет разобраться в нашей программе лучше нас? Ну а теперь я жду от вас конструктивных предложений. Каким образом мы можем покончить с чередой ограниченных успехов, которыми… порадовали Роверы под номерами с первого по четвертый включительно?

— Я уже высказал свое мнение. Отправьте на Марс человека.

— По-моему, вы так и не сумели вписаться в нашу команду! Может быть, вам будет лучше в отделе развития трансурановых исследований?.. Ну, а вы что скажете, доктор Брэй?

— Я думаю, что нам удастся справиться со всеми проблемами. Видите ли, тут все дело в перспективе…

МЫС КАНАВЕРАЛ, КОНФЕРЕНЦ-ЗАЛ НАСА

— Чего-то я тут не понимаю, — пробормотал командор Холстед, подозрительно уставившись на экран компьютера. Затем перевел подозрительный взгляд на доктора Синглтона и доктора Брэя. — Эта штука выглядит точь-в-точь как космический корабль, только чересчур маленький.

Доктор Брэй с тонкой улыбкой покачал головой.

— Это не корабль, а нечто совсем иное.

— И что же?

— Ремонтная Мастерская Передового Разворачивания, а короче — РЕММПЕРР.

— Да что вы говорите? Разве это не спускаемый модуль? — и Холстед уличающе ткнул пальцем в диаграмму.

— Ничего подобного! Это Индивидуальный Приближающийся Модуль, или ИПМ. Он будет использоваться лишь в тех случаях, когда Роверу-V понадобится профилактический осмотр.