«Если», 1998 № 09 - [96]

Иной эффект дала «американизация» в романе Александра Мирера «Мост Верразано» в серии «История XXI века» издательства «Вагриус».

Хочу внести полную ясность. Я считаю, что Александр Мирер — один из лучших ныне действующих русских фантастов. Его и наша беда в том, что он пишет и мало, и нерегулярно. Еще несколько лет назад он был убежден и убеждал окружающих в том, что никогда больше не возьмется за перо. К счастью, взялся.

Писательские возможности у Мирера великолепны. Фантаст он от Бога и обладает способностью идти впереди времени (в нашей отдельно взятой стране), за что всегда испытывал неприятные свойства косых административных взглядов. Он удостоился даже рекорда среди коллекционеров «рамочки» в Детгизе: «Дом скитальцев» был выкинут из этой самой «рамочки», а надпись на титуле снять забыли. Несчастные собиратели сами переплетали роман, чтобы поставить на соответствующую полку.

Для меня встреча с «новым» Мирером — событие. Я плохой читатель, у меня мало фантастов, которых я читаю для собственного удовольствия. Мирер — мой писатель.

А дальше случилось вот что: роман я прочел не отрываясь, чего и вам желаю, все в нем сделано на совесть. И в то же время по мере того, как я читал его, я все более удивлялся. Это не роман русского фантаста, каковым является Мирер. Это открытая схватка с американцами на их бейсбольном поле, причем наша команда набрала все возможные очки за одним исключением: она выиграла не ту игру. Мирер написал не фантастический роман, а американский триллер, доказав этим янки, что мы и в бейсбол можем играть не хуже мистера Смита. Более того, это не роман о XXI веке.

Когда-то, лет двадцать назад, в нашей фантастике была такая манера: мы пишем о проклятом Западе, который бурно загнивает, потому что в нашей благостной жизни нет конфликтов и проблем. Даже вполне приличные фантасты — Днепров, Гансовский и Варшавский, не говоря о коллективном Багряке — буквально паслись на капиталистическом асфальте, который был не капиталистическим асфальтом, а социалистическими джунглями. Ни черта те фантасты о Западе не знали.

Но теперь-то никакой нужды в камуфляже нет! Да и отношение у Мирера к «стране Желтого дьявола» вполне нормальное — знает он эти Штаты, бродил, вероятно, по ним, разговаривал с живыми буржуями и классовой ненависти к ним не питает. Весь этот роман, со всеми потрохами, можно было бы написать на русской почве. Уж такому мастеру это нетрудно сделать. Ан не пожелал…

Потому что на родной почве Мирер писал бы фантастику, нашу родную, гоголевски-стругацкую. А в задачу Мирера входило, как я понимаю, американизировать не только антураж, а сам смысл романа. И писать не фантастику, и не о каком-то там XXI веке, а сделать американский триллер не хуже американских образцов, покруче, чем у Лена Дайтона, Десмонда Бегли и даже самого Эрика Эмблера. Пожелай его напечатать в Штатах, не отличат от своих образцов.

Итак, один парень, который спит с одной бабой, сделал аккумулятор. Ну тут, конечно, конкуренция, всякие сволочи, мафия, он сделал еще одну штучку и разделался с мафией, а заодно стал спать с другой бабой, рыжей.

Есть в американской литературе (и кино) приключенческий пласт: плохие бандиты против хороших бандитов. Подобных опусов тысячи. Все произведения этого рода аморальны, так как хорошему бандиту дозволено все, и мы с вами обязаны его любить. Кстати, недавно я смотрел фильм В.Тодоровского «Страна глухих», который считается одним из самых значительных наших фильмов последнего времени. В том фильме мысль о том, что «наш бандит — хороший бандит», проведена столь откровенно, что страшно становится. Но я понимаю — Валерию Тодоровскому мечтается втереться в американский прокат.

К сожалению, в романе А.Мирера отзвуки этой темы слышны явственно. Его герои в борьбе за свой аккумулятор и бронежилет патронов не жалеют, похуже того царского сатрапа. Перебили они множество плохих бандитов. Раз мы хорошие — нам дозволено.

Я не пародирую, я упрощаю до безобразия — только для того, чтобы объяснить, почему автору понадобилось вводить в роман нецензурную лексику, не слезать с большой буквы «Ж» и кидать героинь в койки, расставленные по всей Европе, не говоря о Штатах.

Ведь если бы Мирер не решил победить американцев их собственным оружием (и преуспел в этом!), он бы не стал умеренно материться. Как российский фантаст Мирер себе бы этого не позволил. А в Вавилоне жить — по-вавилоньи спикать!

Как российский фантаст Мирер так не пишет. Он слишком значителен для этого. Он слишком самобытен и фантастичен.

Можно привести еще ряд примеров различного рода. Я ограничиваюсь тем, что сказал, потому что моя цель — не критиковать, а напомнить, что у российской фантастики есть своя специфика, а выбросы в другое литературное пространство не дают положительных результатов.

Можно имитировать все, даже любовь, но тогда родится не сестрица Аленушка и не Моника Витти, а в лучшем случае, овечка Долли.

Критика

Игорь Халымбаджа Фантастический самиздат

Известный библиограф и литературовед из Екатеринбурга, владелец самой большой в мире библиотеки российской и советской фантастики рассказывает об интереснейшем явлении, появившемся в «приграничье» между фэндомом, литературой и журналистикой.