«Если», 1997 № 08 - [61]

Поднявшись на ярус под самой поверхностью и совершив еще несколько поездок по горизонтальным коридорам, они оказались в просторном космопорте. Небольшая машина подвезла их к ангару, и они вышли перед чем-то серебристым и округлым. Неандертальцы выбрались из машины и деловито поздоровались с поджидающим экипажем. Беглецы и ко всему безразличный Измир скрылись в корабле.

Каждому было выделено по кабинке. Все двери выходили в общую каюту. Там стояли уже знакомые землянам откидные кресла-шезлонги.

Кервин, не теряя времени, плюхнулся в свое. Заверив пассажиров, что все идет по плану, капитан Ганун удалился в свою рубку. Скоро задрожал пол. Никакого рева и дымовых выбросов не последовало. О состоявшемся взлете свидетельствовало только едва заметное ощущение движения.

— Здесь не теряют времени даром, — заметил Кипяток.

— Видимо, они заранее подготовились к взлету и ждали только нашего появления, — согласился Кервин, осматривая стены.

Рейл отдыхал рядом, в одном из кресел.

— Ирунта — знаток своего дела. Все обошлось благополучно. Раз не было погони, то есть основания надеяться, что мы ускользнули незамеченными. Путешествие к Дому будет приятным.

Измир болтался под потолком в самом углу. При появлении Ирунты он отлетел в сторонку.

— Пока все идет великолепно, друзья. Я с детства не видел Дома, потому что мои родители перебрались вместе со мной на Недсплен. Я предвкушаю это посещение, как и все остальные. Как хорошо будет снова увидеть настоящий океан вместо прудов, оставшихся на Недсплене вместо морей!

— А меня поразила повсеместная чистота, — признался Кервин. — Не загрязнены ни воздух, ни вода.

— Пригодный для обитания город без трущоб и загрязнения среды — это реальность. Тут все дело в воле и ответственности властей, а также в гражданственности жителей. Жители должны ставить всеобщее благо выше личных целей, стремиться работать для других, гордиться коллективными, а не только персональными свершениями. Кажется, вам, кроманьонцам, не удалось этого добиться.

— Разве что в отдельных случаях, — согласился Кервин.

— Однако это не говорит, что мы всего лишь «драчливые обезьянки», — вставил Кипяток.

— Боюсь, вы известны именно своей драчливостью. — Рейл развернул для удобства кресло. — Находясь на вашей планете, я наблюдал спортивное единоборство, которое, подобно многим вашим занятиям, номинально запрещено законом и тем не менее практикуется. Двух птичек с прикрученными к лапам острыми ножами помещают в тесное пространство. Окружающие делают ставки на ту, которая, по. их мнению, выйдет из драки живой, искромсав соперницу.

— Петушиные бои. В Нью-Мексико их устраивают сплошь и рядом.

— Создается впечатление, — продолжал Рейл, — что если вооружить подобным образом двоих кроманьонцев, поставить друг против друга, они тоже попытаются друг друга укокошить. Окружающие будут делать ставки. То же самое будет происходить, когда вы попытаетесь вступить в галактическое сообщество.

— Возможно, к тому времени мы остепенимся, — смущенно предположил Кервин.

Видя, что землянам неприятен этот разговор, Рейл встал и отошел к стене.

— Не желаете взглянуть на планету, с которой стартовали? — Он нажал кнопку.

Занавеса в каюте не было, просто у нее исчезла одна стена. Кервин судорожно схватился за ручки кресла. Они поднялись на тысячу футов над мегаполисом и его космопротом и медленно продолжали подъем к орбите.

— Сейчас произойдет ускорение, — предупредил Рейл. — Здесь очень интенсивное движение. Мы все еще слишком близко к Олвину.

Кипяток, не испытывая головокружения, вплотную подошел к краю.

— Здорово! — Он попробовал просунуть руку в пустоту. — Не стекло, а какая-то резина.

— Оболочка корабля действительно претерпевает кое-какие изменения. Если не пожалеть денег, можно построить полностью прозрачный корабль, хотя это создаст неудобства для тех, кто страдает…

— Боязнью высоты! — простонал Кервин, вжимаясь в кресло.

— Ты по-прежнему боишься высоты, браток? Брось, это настоящая стена. Бояться совершенно нечего. Подойти и сам убедись. Где и когда ты снова увидишь такое зрелище?

Пока Кервин боролся с собой, к Кипятку присоединилась Миранда.

— Неплохо. Вроде как во время полета в Хьюстон с дядей Джо.

Ирунта положил руку Кервину на плечо, освобождая его от невидимых ремней.

С помощью Ирунты он мелкими шажками двинулся к прозрачной стене. Наконец настал момент взглянуть вниз. Он сделал это и обомлел.

Они поднялись над городом на десять тысяч футов. Единственным свидетельством движения было медленное скольжение облаков. Из-за горизонта всходило солнце — несколько более красное, чем земное светило. В синем небе гасли бледные полумесяцы лун-близнецов. Он заставил себя задержаться на самом краю и, к собственному изумлению, не потерял сознание.

Грандиозная панорама притягивала к себе, как магнит. Город Нофия раскинулся во всех направлениях; отдельные здания, отражая по очереди лучи поднимающегося солнца, превращались в зеркальца. На востоке протянулся зеленый пояс, отделявший этот город от еще более колоссального Олвина. Этот пояс был, насколько хватало зрения, единственным незастроенным участком поверхности. По словам Рейла, здешние парки располагались, в основном, под землей. Солнечный свет подавался туда по световодам.