«Если», 1995 № 09 - [9]

Дамы и господа, я убежден, что переговоры с трахенди, если мы попытаемся вести их самостоятельно, неминуемо закончатся принятием каких-нибудь кабальных условий. Однако в отличие от собак люди способны совершенствовать свой интеллект. Мы можем создать нового человека, который сумеет противостоять чужакам.

— За три месяца? — недоверчиво переспросил президент Клейборн. — Что вы такое говорите, мистер Хантер?

— Я имел в виду, что мы можем построить мощный нейристорныи компьютер и подключить его напрямую к человеческому мозгу. Мозг будет обеспечивать ввод-вывод информации и организовывать мыслительный процесс, а компьютер ускорит обработку данных и позволит человеку размышлять сразу о нескольких вещах. Если повезет, этот гибрид спасет Землю. Мистер президент, я не специалист по компьютерам, поэтому излагаю то, что предложили профессионалы. Следует использовать машину класса ПОП-1271 с высокоскоростной шиной и силиконовым биоинтерфейсом. Такого компьютера на сегодняшний день, естественно, не существует, поэтому нужно его создать, и как можно быстрее.

— Класс ПОП? — пробормотал советник Торне. — Что это значит?

— ПОП расшифровывается как «параллельный оптический процессор». Эти процессоры появились лет сорок — пятьдесят тому назад, однако наступили Черные Годы с их антинаучной истерией. Когда же интерес к компьютерам возник снова, выяснилось, что все разработки ПОП — собственность Всемирной Федерации. Чтобы договориться о чем-то с Бюро секретных проектов, даже сегодня требуется заручиться одобрением исполкома.

— Мы совершенно сознательно не снимаем с проекта ПОП гриф секретности! — заявила Могуиба. — А то, что вы предлагаете, просто неслыханно! Ни один человек в здравом уме…

— Мадам, я признаю, что мой план продиктован отчаянием и почти наверняка провалится, но выбора у нас нет. На карту поставлена судьба человечества. Ответьте, пожалуйста, на один вопрос. Готовы ли вы принять на себя ответственность за то, что африканцы, столько лет боровшиеся за свободу и независимость, снова окажутся в рабстве? Готовы ли отдать свою расу на растерзание новым захватчикам?

— Но кто будет тем человеком?…

— Конечно, я, — откликнулся Ройс Хантер.

Около двух часов ночи Джейкоб Латтек отодвинулся от Хантера, присел на стул и поднес к губам четвертую чашку кофе.

Хантер сидел в инвалидном кресле на воздушной подушке. Протезы помогали ему выполнять различные движения. Искусственные пальцы на удивление легко управлялись с автоматикой кресла.

— Ну что, Джейкоб, получится у нас? — спросил он, сделав глоток теплого чая (после взрыва организм не воспринимал ни горячего, ни холодного).

— Машина, которую нам предоставила Федерация, для начала вполне сгодится. Разумеется, ее необходимо усовершенствовать…

— Хватит вилять! Получится или нет?

— Может быть.

— А когда ты дашь мне окончательный ответ?

— Через пару месяцев.

— Через пару месяцев трахенди уже будут на Земле!

— Вот именно. — Латтек покачал головой. Внешностью он сильно смахивал на древнего викинга: длинные усы, густые светлые волосы, ниспадавшие ниже широких плеч, массивная грудная клетка. В его присутствии лаборатория базы Неллис уменьшалась до размеров собачьей конуры. — Во всяком случае, шанс есть, но неизвестно, сумеем ли мы им воспользоваться. А чтобы установить, да или нет, нужно как минимум два месяца.

— Господи, Джейкоб, перестань пудрить мне мозги! Меня интересует, что думаешь лично ты!

— Я? Это другое дело. — Как обычно, нейрокибернетик проигнорировал кислую усмешку, что появилась на лице Хантера, стоило Латтеку употребить излюбленную фразу. — Что ж, мне кажется, должно получиться. По крайней мере, начало положено. — Он ткнул пальцем в дальний конец лаборатории, где семеро техников в белых комбинезонах облепили только что доставленный компьютер.

Разумеется, мощности у него недостаточно, однако создать на его базе 1271-й не составит труда, поскольку в архитектуру компьютера заложен принцип мультишины. Чипы подключены к общей высокоскоростной оптической шине, которая обеспечивает доступ к памяти и к периферийным устройствам. Объем коллективной памяти составляет 640 миллиардов бит. У каждого процессора имеется собственная память объемом 64 миллиона бит, а размер общей постоянной памяти практически неограничен. Шина напрямую соединяет каждый чип с четырнадцатью соседними.

— С четырнадцатью? — переспросил Хантер, наморщив лоб.

— Представь себе куб с чипом посредине. От чипа в углы куба тянутся линии, вот тебе восемь соединений. Плюс шесть линий к сторонам куба. Итого четырнадцать.

Но самое главное, на машине стоит многофункциональная динамическая операционная система. К примеру, если дать компьютеру задание определить местоположение каждого камешка в Солнечной системе, он сначала установит, сколько процессоров требуется для работы, а затем организует из нужного количества рабочий блок под названием что-нибудь вроде «мультицессор».

Сам по себе этот мультицессор будет действовать как независимая нейристорная сеть: разобьет задачу на фрагменты, распределит между своими процессорами (которые, не забудь, напрямую связаны друг с другом). Решив задачу, он передаст результат через оптическую шину в коллективную память. Таким образом, в нашем распоряжении машина, обладающая чуть ли не бесконечными возможностями.