«Если», 1995 № 06 - [99]

Он чуть ли не рассмеялся, когда коммуникатор призвал его немедленно прибыть на совещание офицерского состава. Подтвердив вызов, Мэлори вышел, прихватив с собой то ли футляр, то ли необычной формы чемоданчик, обтянутый искусственной кожей; он выбрал его из нескольких сотен точно таких же, хранившихся в примыкающей к каюте кладовке. Надпись на футляре гласила: Бич Божий.

Когда он вошел в штабную каюту, горстка офицеров «Юдифи» уже расположилась вокруг стола. Петров поглядел на Мзлори, потом перевел взгляд на предмет в его руках и кивнул.

— Похоже на то, историк, что у нас не осталось другого выхода. На скамейке запасных ни единого игрока, так что придется использовать ваши «псевдоличности». К счастью, мы все-таки успели оборудовать боевые машины соответствующими адаптерами.

Мзлори сел на свободное место и выложил свой чемоданчик на середину стола.

— Полагаю, шансы на успех весьма высоки, — мягко сказал он. — Подлинного подсознания у них, конечно, нет… Но, как вы помните, путем предварительных дискуссий все мы пришли к выводу, что в качестве рандомайзеров они намного превосходят стандартную аппаратуру. Ведь каждый из них является уникальной, хоть и искусственной индивидуальностью.

Один из офицеров резко повернулся к нему.

— Боюсь, кое-кто из нас не присутствовал на этих совещаниях. Нельзя ли немного подробнее?

— Да, разумеется, — историк смущенно прочистил горло. — Эти дублеры, как их обычно называют, используются в компьютерных реконструкциях исторических событий. Мне удалось вывезти с Яти несколько сотен, и среди них довольно много… лидеров, проще говоря. Причем, именно тех, которые нам нужны. — Мэлори положил руку на чемоданчик. — Перед вами модель личности одного из самых знаменитых завоевателей Земли. Когда-то, в глубокой древности, Бич Божий, именуемый Чингисханом, был предводителем кочевников. Эта модель не входит в группу отобранных для первого эксперимента. Я принес ее, чтобы продемонстрировать всем желающим, как выглядит дублер и какова его внутренняя структура. Итак, около четырех миллионов двухмерных чипов…

— Прошу прощения! — поднял руку другой офицер. — Как вы можете быть уверены, что правильно воссоздали личность человека, если ои умер задолго до того, как появились первые технологии непосредственной регистрации событий?

— Конечно, говорить об абсолютной точности не приходится. В основном мы опираемся на письменные хроники, добавляя к этой информации ту, что удается извлечь из компьютерных реконструкций соответствующей эпохи. Разумеется, это только модели. Однако в сражении они поведут себя точно так же, как зафиксировано в исторических источниках. Скажем так: процесс принятия решений базируется на повышенной агрессивности, целеустремленности и…

Грохот взрыва был столь неожиданным, что присутствующие буквально подскочили. Петров, с его молниеносной реакцией, едва успел пинком избавиться от путающегося в ногах кресла, как второй взрыв, куда ближе и мощнее, потряс весь корабль. Мзлори, ринувшись на свой пост согласно боевому расписанию, был уже у самой двери, когда последовал третий — и последний. Наверное, гибель Галактики не смогла бы оглушить его сильнее; в мозгу навеки отпечатался стоп-кадр с изодранными бронепереборками и висящими под потолком обломками мебели.

«…Как несправедливо умирать столь чудовищным способом», — успел на редкость спокойно подумать Мэлори.

И потерял сознание.

Он приходил в себя долго и мучительно. Очевидно, взрыв не полностью разрушил корабль, поскольку система вентиляции (он все еще мог дышать) и система искусственной гравитации (он не болтался в воздухе, а лежал на полу) продолжали функционировать. Как раз гравитации неплохо бы и отключиться, вяло подумал Мэлори. Казалось, он представлял собой сплошной глухо ноющий синяк, но главный источник боли помещался в мозгу, в самом центре, откуда она резкими, дергающими импульсами распространялась по телу. Мзлори не имел ни малейшего желания уточнять, что же случилось с его головой — сама лишь мысль о том, что до нее придется дотронуться, была нестерпимой.

Наконец необходимость выяснить обстановку превозмогла страх боли. Мэлори поднял гудящую голову и бережно ощупал ее: чуть выше лба, под волосами, — огромная шишка, лицо в синяках и порезах. Кровь уже запеклась, а значит, он пролежал без чувств довольно долго. На месте бывшей штабной каюты — полный хаос, в грудах обломков — изувеченные тела. Похоже, кроме него никто не уцелел. Стол, за которым все они сидели, исчез без следа. У дальней переборки, разорванной надвое, Мэлори заметил незнакомый механизм, слегка смахивающий на несгораемый шкаф, но гораздо сложнее. Что за дурацкие ножки у этой штуковины, будто она на них гуляет…

Словно прочитав мысли Мзлори, шкаф развернулся — и на него уставился внушительный комплект разнокалиберных стволов и слабо поблескивающих линз. Объятый малодушным ужасом, историк не отрываясь глядел на берсерка, а нечеловечески совершенная машина, видимо, смотрела на него. Это был десантник — мелкая разновидность, специализирующаяся на захвате и угоне чужих кораблей.

— Сюда, — скрипуче промолвила машина: удручающая пародия на человеческий голос, слепленная компьютером из окрошки слогов, вырезанных из речи пленников разного пола, возраста и происхождения. — Дурножизнь проснулась.