«Если», 1994 № 07 - [4]

— Но почему, мистер координатор? В чем причина? Вот что мне надо знать!

Шелдон спокойно произнес:

— Именно это я и намерен выяснить.

С трапа донеслись чьи-то торопливые шаги — вверх, вверх. Харт поспешно обернулся к двери, и Сальный Феррис, ввалившись в каюту, едва не налетел на капитана. Глаза у кока округлились от возбуждения, он шумно пыхтел.

— Они открывают молельню, — выдохнул кок.

— Они только что…

— Шкуру спущу! — зарычал Харт. — Я же приказал не приближаться к молельне!

— Это не наши, сэр, — сумел выговорить Сальный. — Это гугли.

Харт резко повернулся к Шелдону.

— Тогда сейчас нам в деревню идти не следует.

— Напротив! — ответил Шелдон. — Они нас пригласили. Мы не можем их обидеть.

Харт, помедлив, вышел. Кок собрался было последовать его примеру.

— Постой-ка, Сальный. Ты видел, как открыли молельню?

— Так точно, сэр.

— А что ты там, собственно, делал?

— Видите ли, сэр…

По лицу кока было видно: он спешно выдумывает, что бы такое соврать. И Шелдон перебил:

— Я рассказал вождю анекдот. Но до него, похоже, не дошло.

Кок сообщил с ухмылкой:

— Ну, видите ли, дело было так. Гугли начали варить какое-то пойло, а я дал им несколько советов, просто чтобы чуть-чуть помочь. Они же все делали наперекосяк, и было бы жаль, если б классную выпивку сгубили за просто так. Вот я и…

— Вот ты и наведался к ним еще раз — отведать, что получилось.

— Да, сэр, вроде того.

— Теперь понятно. Скажи мне, Сальный, а кроме как по части выпивки, других советов ты им не давал?

— Ну еще я рассказал вождю парочку анекдотов.

— Понравились они ему?

— Не знаю, — ответил Сальный. — Кажется, да.

— А дальше?

— Дальше? Ну, кто-то из них взял тростинку и принялся мастерить дудку, но все как-то нескладно…

— И ты показал ему, как это делается?

— Точно, — признался Сальный.

— И теперь ты, наверное, чувствуешь себя миссионером?

— Мм… — промычал кок.

— Да ладно, — примирительно сказал Шелдон.

— Но на твоем месте я бы не слишком налегал на улучшенную выпивку.

Выпивка лучшего качества, подумалось Шелдону. Лучшая выпивка, лучшая дудка, несколько скабрезных анекдотов. Ну и что? Он покачал головой: все это вместе взятое тоже не имело никакого смысла.

Шелдон расположился на корточках по одну сторону от вождя, Харт по другую. С вождем произошла удивительная перемена. Прежде всего он помылся и перестал чесаться, и от него не воняло. И между пальцами ног больше не было грязи. Он подстриг бороду и даже прошелся по волосам гребешком — раньше в них торчали сучки, репьи, а может, и птичьи гнезда, и по сравнению с прежней прическа была колоссальным достижением.

Однако одним этим перемены не ограничились. Произошло нечто большее. Шелдон долго не мог сообразить, что именно, хотя мучился этим вопросом непрерывно, даже когда пытался попробовать месиво чудовищного вида и запаха, которое перед ним поставили (вилок, естественно, не полагалось).

Вождь по соседству с Шелдоном упоенно чмокал и чавкал, запихивая еду в рот обеими руками поочередно. И только попривыкнув к этому чавканью, Шелдон понял, что же такое изменилось в вожде. Он стал говорить правильнее. Днем он пользовался упрощенной, примитивной версией собственного наречия, а нынче владел языком свободно, можно сказать — почти в совершенстве.

Координатор быстро обвел взглядом землян, расположившихся кружком на голой почве. Каждого землянина усадили меж двух гуглей, и если только аборигены не были слишком заняты чавканьем и глотанием, они считали своим долгом вести с гостями беседу. Будто у нас в Торговой палате, подумалось Шелдону: если уж затеяли званый обед, то каждый лезет из кожи вон, чтобы гости были довольны и чувствовали себя как дома. Какой же разительный контраст с первыми днями после посадки, когда туземцы лишь боязливо выглядывали из хижин и бурчали что-то невнятное или удирали от пришельцев во всю прыть…

Вождь вычистил свою миску круговыми движениями пальцев, а затем обсосал их, постанывая от удовольствия. И вдруг, повернувшись к Харту, сказал:

— На корабле я видел, что люди используют для обеда доски, поднятые над полом. Зачем это?

— Это называется стол, — пробормотал Харт.

— Не понимаю, — произнес вождь, и Харт был вынужден рассказать ему, что такое стол и насколько удобнее есть за столом, а не на полу.

Видя, что остальные члены экипажа принимают участие в трапезе, хоть и без особого восторга, Шелдон рискнул погрузить пальцы в свою миску. Не подавись, внушал он себе. Каким бы гнусным ни оказался вкус, подавиться ты не имеешь права… Но месиво оказалось на вкус еще гнуснее, чем можно было вообразить, и он поперхнулся. Впрочем, этого никто, кажется, не заметил.

После нескончаемой гастрономической пытки

— сколько же часов она длилась? — с едой было наконец покончено. За эти часы Шелдон поведал вождю о ножах, вилках и ложках, о чашках, стульях, карманах брюк и пальто, о счете времени и наручных часах, о теории медицины, началах астрономии и о приятном земном обычае украшать стены картинами. А Харт, в свою очередь, рассказал ему о принципах колеса и рычага, о севооборотах, лесопилках, почтовой системе, о бутылках для хранения жидкостей и орнаментах для украшения строительного камня.