«Если», 1994 № 03 - [87]

Давид подвинул курсор к графе «Биология» и исправил отметку «2» на «4».

Давид Бишоф. «Недетские игры».

ФАНТАЗИИ В СТИЛЕ КАНТРИ

Верьте — не верьте, но и сегодня, десять лет спустя, я могу точно назвать не только место действия, но и дату и день недели. Среда, 9 июня 1984 года. Америка, штат Вирджиния. Милях я ста, то бишь километрах в ста шестидесяти на юго-запад от Вашингтона расположен национальный парк Шенандоа, и отсюда к столице ведет федеральное шоссе № 211 имени генерала Ли.

Машина, как и положено в Америке, оборудована кондиционером. И то сказать, без «кондишн» она автоматически превратилась бы в крематорий. Учтите, что стандартные кондиционеры защищают лишь от жары, но не от запахов В салоне ощущался и терпкий аромат перегретой хвои, и пряный дух свежескошенного сена. Нет, не медовый хмель русского поля, оттенок другой, да и слыхано ли на Руси, чтоб сенокос был в начале июня, и стога непривычные — словно катыши вокруг центральной оси-оглобли. И все равно, как только машина приняла нас в свое лоно и отрезала от жары, стало хорошо.

И вдруг — безжалостный удар по обонянию, едкий, ни на что не похожий смрад. Я непроизвольно чихнул, на глаза навернулись слезы.

— Господи, что это?

Кэтрин, моя спутница-американка, сидевшая за рулем, усмехнулась

— Не заметили на обочине полосатую шкурку? Скунса задавили. Вот он и послал прощальный привет. Еще скажите спасибо что прошло минут пять, успело выветриться. Не завидую тем, кто нас обгонял…

Нас действительно обгоняли все кому не лень: Кэтрин не торопилась. Одного из обогнавших мы увидели за следующим поворотом. Элегантный «шевроле» приткнулся вкось, полусъехав в кювет, все двери настежь. Хозяин сидел неподалеку на траве. Кэтрин, притормозив, посигналила — он вяло помахал рукой. По-моему, его рвало.

А Кэтрин, все более оживляясь, рассказала, что в юности пробовала среди прочего служить ассистентом предприимчивого ветеринара, открывшего оригинальный бизнес: он специализировался на скунсах. Отловленных зверьков усыпляли, и ветеринар удалял им смрадные железы под хвостом. Потом зверьки шли на продажу по нескольку сот долларов за штуку.

— Это еще зачем?

— Для забавы. Представляете, собрались у вас гости, и тут из соседней комнаты выходит скунс, хвост трубой Гости врассыпную, а скунс подбирается к вам и ну ласкаться! Говорят, они, когда прирученные, ходят у ноги, как собаки, и мурлычат, как кошки. И мех пышный, прочный. красивый…

Скунсячья тема (а как правильно — скуисиная? скунсовая?) представлялась ей неисчерпаемой.

— В природе скунсы никого не боятся, — рассказывала Кэтрин. — И ни от кого не прячутся: окрашены пестро, видны издали, словно предупреждают — не подходи. А если кто не остережется, приблизится, скунс не ждет нападения, а поворачивается задом и пускает струю, обращая противника в бегство. Оттого их и давят: они и машин не боятся, переходят шоссе вразвалочку, при виде машины не убегают, а разворачиваются к бою… А что. — перебила она себя, — люди такие же: иной ощетинится — не подступишься, а поймаешь на чем-нибудь, обезоружишь — и ластится к тому, кто доказал, что сильнее…

Вот какое рассуждение можно, оказывается, вывести из того скромного факта, что самоуверенный скунс вылез на шоссе № 211, не считаясь с правилами движения.

Но я, пожалуй, увлекся подробностями и уклонился от темы. Речь-то сейчас о другом. Почему, никогда не бывав до того в Америке и уж тем паче не нюхав скунса, я все же воспринял происшествие — не финальное рассуждение Кэтрин, а сцену в целом — как нечто не столь уж новое и даже смутно знакомое? Подсознательно вопрос возник сразу, только ответа пришлось подождать часика два. И когда он пришел — мы остановились перекусить в придорожном ресторанчике, завечерело, посвежело, а тут еще явился оркестрик и вполне умело пошел наяривать песенки в стиле «кантри», и звуки банджо словно включили скрытую ассоциативную цепь — я поразился: как могло быть, что вспомнилось не сразу? Ну, Господи, конечно же, Си-Дн-Эс!

А если это расшифровать (кстати, такие сокращения по первым буквам имени-фамилии «прирастают» лишь к немногим самым известным людям), то получится:

Клиффорд Дональд Саймак.

У него ведь, у Саймака, полно всякой живности — как инопланетной, так и вполне земной: сурки и лисы, медведи гризли и обыкновенные бурые, добрейшие псы, а случается, и кошки И скунсы Симпатизировал он этим зверушкам отчетливо и старался, когда позволял сюжет, улучшить их нелестную репутацию. Взять хотя бы роман, известный у нас под не очень удачным названием «Почти как люди», где скунсы выступают спасителями человечества. А прелестная повесть «Операция Вонючка»! Слава Богу, она с самого начала была переведена отлично и не подверглась издевательствам со стороны неумех и невежд, изрядно опозоривших переводческий цех в последние годы. Если кто не читал повесть или забыл ее, напоминаю, что главный герой — скунс, вернее, некто не отличимый внешне от скунса. И этот некто в дни своей земной жизни… ходит у ноги и мурлычит! А написана повесть лет за двадцать пять до происшествия на шоссе № 211 и задолго до появления предприимчивых ветеринаров, воплотивших шутейную мысль Саймака в натуре. Юридически точной информации у меня нет, но уверен, что дельцам и в голову не пришло поделиться с писателем гонораром.